Древо Миров братьев Камковых. Том 3 Александр Камков

Глава 1.

Мир Аннатара. Пепельные горы. Снова в горы и под них.

Снова в путь. Я выезжал из города так же незаметно, как и въезжал, как для самого города, так и для его обитателей. Единственно полезным моим приобретением здесь, был новый конь, которого я сменял на чалую кобылу, приплатив пару золотых. С деньгами у меня проблем теперь не было, после того как я распродал все что досталось мне в качестве трофеев после зачистки каменоломен. Звали мое приобретение Дубок. Это был гнедой, породистый конь, с повадками боевого скакуна, в меру норовистый, но как сказал конюх, очень преданный и не трусливый. Последнее взяло верх в моем выборе, хотя до этого я больше склонялся к вороному, стоявшему в соседнем стойле. Так же перед самым выездом, я закупился провизией и различными житейскими мелочами, совершенно необходимыми в длительном путешествии, которое мне предстояло.

После дневного перехода, я подъехал к Пепельным горам. Дорога заканчивалась въездом в каменоломни, но мне туда было уже не надо, и поэтому я взял чуть левее, проводив знакомый спуск под землю лишь мимолетным взглядом. В родных мне пещерах я заночевал, заодно проверив, что там с момента моего отбытия никого не было. Валун, служивший мне ступеньками, я наутро откатил в сторону и как мог, замаскировал вход. В принципе ничего ценного там не оставалось, но мне все же не хотелось, чтобы в моем первом лагере, где я начал свой путь некроманта, кто-то ошивался.

Следующий день я так же провел в седле. Мне предстояло добраться до входа в подгорный проход, пронизывающие эти древние горы насквозь и открывающие путь в древнюю и имеющую очень и очень мрачную историю местность, в которой уже много веков не отваживаются появляться, а тем более жить, даже беглые преступники или заядлые бандиты.

Старый Хомун подробно описал мне приметы, по которым можно найти вход в этот подземный лабиринт, который должен привезти меня на ту сторону гор. В этих же пещерах, по записям клана гоблинов, обитал демон, устроивший геноцид этим тварям, поубивав большую их часть, а остальных заставил убраться восвояси. Я предполагал, что убежали они именно в те каменоломни, где я завершил, столь короткий и по сути бесславный путь этого клана. Для начала, мне предстояло немного подняться в горы, преодолеть первую гряду, а затем спуститься в ложбину, где на берегу горного озера и находится этот вход.

Я немного опасался орков, по слухам населявших эти горы, но пока они мне не встречались. Горы были очень древними, их пики по большей части осыпались, а тупоносые вершины, лишь изредка и только в зимние месяцы, были покрыты снежными шапками. Сейчас стояла поздняя весна. Солнце уже растопило снега, поэтому мне приходилось выбирать дорогу, следуя по отрогам и предгорьям, чтобы не завязнуть в грязи и не переохладить коня, периодически вынужденно скачущего по холодным потокам талой воды. Преодолеть первую гряду нам удалось ближе к вечеру. Спускались к озеру мы уже в сумерках, поэтому расположившуюся на берегу группу орков, состоявшую из пяти особей, я заметил только по остывающим углям костра, вокруг которого они мирно спали.

Я соскочил на землю и стреножил коня, оставив его пастись на зеленой полянке, скрытой от лагеря тварей прибрежным кустарником. Моей целью был лежавший немного на отшибе орк, в отличие от остальных, снявший свои кожаные доспехи и мирно дремавший на расстеленном на травке рваном плаще. Его труп должен будет послужить мне источником, для вызова пета, без которого мне эту звезду горных орков, попросту никак не осилить.

Скастовав Покров тьмы я, подобно сгустку мрачного тумана, подкрался к мирно посапывающему орку и, воспользовавшись длинным и острым стилетом, проткнул спящему горло, вогнав лезвие прямо под кадык. Вырвавшийся из его горла хрип, я предусмотрительно заглушил полой его же плаща, тут же накинутой ему на лицо. Никто из остальных орков не проснулся. Я не медля, вызвал верного скелета и отбафов нас обоих Запахом смерти, медленно прокрался к следующему, надеясь столь же тихо присоединить его к почившему товарищу. К сожалению, из этого ничего не вышло. Скелет, не обладающий абсолютно никаким понятием скрытности, громко шаркал костями по прибрежной гальке так, что разбудил бы даже мертвого. В данном случае, мертвым был только он, а вот живые, начали просыпаться и при чем к моему сожалению достаточно резво.

Второго мы завалили очень быстро, он только успел вскочить на ноги, озираясь и спросонья мало что соображая, как мой пет вогнал ему в брюхо меч, а я тем временем уже закидывал третьего Сферами чумы. Хватило трех штук, чтобы он упал, роняя на гальку пласты своей слезающей кожи и куски гниющего зеленого мяса. Двое оставшихся, уже двигались к нам полностью готовые к бою. Я обездвижил одного Руками мертвеца, и стал играть с ним в гандбол, забрасывая зелеными сферами, но тот с успехом отбивался щитом, разваливающимся постепенно от действия заклинания. Скелет в это время отчаянно рубился с последним.

Из этих двух дуэлей победителями вышли мы. Скелет зарубил своего противника, а мой визави, потеряв распавшийся на сгнившие куски щит, попытался отбиваться мечом, но разрубаемые им сферы, все равно, хоть уже и половинками, но летели дальше. При попадании в цель, они выплескивали на него зелень чумы, заставляя его кожу и плоть тут же мгновенно разлагаться. Большего успеха, он смог бы добиться, отбивая мои снаряды плашмя, но от брызг разрушаемых сфер это его все равно полностью бы не уберегло, лишь на время, продлив агонию.

Я раздул угли и подбросил немного хвороста, чтобы сделать себе поздний ужин. Коня, к сожалению, придется здесь ненадолго оставить, в подземельях ему не место. Поэтому я привязал его так, чтобы он имел доступ к озеру и мог пастись на сочных прибрежных зарослях осоки. Очень надеюсь, что до него не доберутся орки, ведь на всем протяжении пути, мне они не встретились ни разу, за исключением, конечно, этих. Скелета пришлось распустить. Я поужинал и завалился спать, оставив на дежурстве Дубка, который был приучен, по словам конюха, будить в случае опасности своего хозяина предостерегающим ржанием.

Утром я вошел в подземелья. Путь мне был хорошо известен, благодаря подробным летописям гоблинов и кратким пояснениям торговца. Мне нужно было все время держаться северного направления, выбирая наиболее широкие коридоры основного пути. Демон, должен был обитать в самой глубине подгорного лабиринта, там, где подземелья спускались до уровня лавовых потоков. Что с ним делать, я пока не представлял, поэтому рассчитывал сейчас не спускаться в глубины, оставив, по возможности, разборки с этим огненным духом на обратный путь, когда инициация навершия жезла будет мной успешно проведена и мои силы, как сказал Хомун, должны будут вырасти в разы.

В начале пути я продвигался довольно быстро, следуя широкому коридору и не отвлекаясь на встреченные ответвления, спуски и колодцы. В темноте мне не удавалось рассмотреть попадающиеся мне по пути залы и гроты, наверняка очень красивые при факельном освещении и без сомнения таящие множество тайн и легенд о своих прошлых обитателях. Камень был профессионально обработан, потолки залов подпирались абсолютно круглыми и одинаковыми колоннами, расположенными на равных промежутках друг от друга, образуя анфилады, теряющиеся своими округлыми сводами и арками во тьме. Факелы, все еще торчащие из кронштейнов, закрепленных на стенах и колоннах, были, конечно, давно уже без масла, но тем не менее, при желании можно было бы, даже по прошествии веков, хоть сейчас осветить это древнее жилище, ушедшего из этого мира, славного и трудолюбивого подгорного народа.

Чуть дальше стали попадаться статуи, вырезанные в камне, за ними виднелись лишенные дверей залы, где были видны плиты гробниц. Почти все из них были расколоты, а усыпальницы наверняка давно разграблены. За столетия, прошедшие с тех пор, когда гномы ушли из своих королевств, все созданное ими должно было рассыпаться и истлеть, но только не камень. Пусть вершины и гряды гор уже рассыпались под действием времени, воды и ветров, но тут, в глубине подземелий, базальт сохранился практически в том же виде, что и в те, покрытые пылью веков времена, когда молоты и кирки еще наполняли своими звуками, а жаркие горны великих кузниц – жизнью эти, ныне мрачные и пустые, и давным-давно заброшенные, подземные чертоги.

Размышления вели мои мысли вглубь веков, а прочитанные книги, сказания и летописи, позволяли фантазии оживить в моей голове те времена. Я представлял народ, своим титаническим трудолюбием, создавший эти великолепные залы, гроты, колоннады и галереи. Имея в руках лишь элементарные кирки и молоты, они в крепчайшем базальте выстроили, поражающие воображение, своими огромными размерами, пространства, где могли жить, работать и творить, сотни и тысячи представителей, несомненно, славного и богатого своими уникальными представителями народа, заслужившего славу лучших умельцев и мастеров этого мира.

В руках у меня сейчас был один из лучших доказательств мастерства, вышедший из кузни, которая располагалась, где-то под моими ногами. В жарких глубинах этих гор, некогда трудились великие мастера подгорного народа, чье оружие и доспехи могли зачастую поспорить, своим качеством изготовления, с созданными образчиками лат и мечей, сотворенных перворожденным народом. Гномы, конечно же, были не так искусны в магии, поэтому их произведения хоть и были не менее прекрасны по виду, но увы, значительно уступали в характеристиках, таких как прочность и смертоносность, присущих зачарованным доспехам и оружию перворожденных. Очень часто великие воины и полководцы, с гордостью носящие доспехи, выкованные гномами, обращались к эльфам, с просьбой наложить чары или инкрустировать в них колдовские камни, дающие дополнительную прочность их латам и силу холодному оружию. Вот тогда, эти воины, итак не имеющие себе равных на ристалищах, становились воистину легендарными и практически несокрушимыми.