Ребенок в Академии магии! Да тут у нас что ни день, то приключения! Это же опасно! Рискованно!

Но я понимала, что выбора нет. Оставить кроху одну дома мне совесть не позволяла. У Мии нет ни бабушек, ни дедушек, ни отца, ни родственников.

Мои родственники остались в том мире, который сейчас кажется странным сном.

Я бросилась в солидные покои декана.

По сравнению с комнаткой, в которой я ютилась раньше, это был почти номер люкс! Кабинет, спальня и гостиная! Что еще можно желать? Зато какая мебель! Это не старичок – письменный стол! Глазу здесь был простор и наслаждение. Мягкие складки гобеленов факультета, бархатные шторы, роскошная двуспальная кровать с матрасом в десять пальцев высотой. Она либо намекала на то, что декану несолидно спать одному. Или на то, что к концу карьеры, он должен отъесться до нужных размеров.

Теперь осталось придумать, как протащить Мию в Академию, если все порталы проверяются.

Я обернулась на окно. Мне показалось, что на нем сидит черная птичка.

– Скворец? – удивленно спросила я, а внутри все похолодело.

С каких это пор скворцов интересуют подробности моей жизни?

Я вспомнила маленькую птичку, которая пасется на плече ректора, и мне стало как-то нехорошо.

Скворец посмотрел на меня, а я сделала вид, что схватила книгу и что-то усиленно ищу с умным видом.

Даже, если это – обычный скворец, пусть знает, что я тут делом занята. А если это – ректорский фамильяр, то пусть думает, что я что-то зашла проверить. Или что-то забыла…

– Ага, белладонна, – промурчала я, делая вид, что что-то выписываю на листочек.

Я тут же направилась к двери, а скворец вспорхнул и улетел.

– Дожили! Чтоб тебя орнитоз прохватил, шпион проклятый! – ворчала я. – Теперь при виде скорца мне становится нехорошо!

Я распахнула старинный шкаф с золотыми ручками, доставая огромную темную мантию, в которую поместятся еще три меня. Когда-то эти мантии были частью униформы преподавателей.

Она тут же вычитала сто очков привлекательности, добавляя пару очков солидности и злобы. Даже самая красивая чародейка в этой мантии выглядит так, словно по ней уже пенсия плачет, и некроманты по кладбищу ищут!

Но времена меняются. Пару лет назад мантии признали пережитком прошлого. И теперь они пылятся в шкафах, на случай, если министерству снова взбредет в голову вернуть старые традиции и устои.

Я натянула на себя пыльную, пахнущую плесенью и сыростью мантию, слыша, как она с шуршанием стелется по полу.

– То, что нужно! – выдохнула я.

Я помнила день, который разделил мою жизнь на “до” и “после”.

Я отработала в офисе, и забежала на пункт выдачи.

Помню, что до закрытия оставалось двадцать минут, поэтому я очень торопилась. Два платья, которые я заказала, я развернула под камерами. Одно точно не подошло. Я выглядела в нем, так, словно человек, пошивший его, видел до этого женщину только на картинке.

Второе платье я успела только натянуть на грудь, как вдруг темнота, звон в ушах и голоса: “Мисс Малиборн! С вами все в порядке?

И я очнулась в аудитории, окруженная студентами и преподавателями. “Пропустите!”, – послышался мужской голос, а я увидела его.

Красавец мужчина смотрел на меня, а я чувствовала, как сердце начинает биться чаще. Я никогда ее видела таких мужчин. Разве что только на фотографиях в интернете.

Что-то мне подсказывало, что встретить такого в реальной жизни шанс один к миллиону.

“Что случилось?”, – произнес красавец, а я замерла от восхищения.

“Она упала…. Рассказывала нам про белладонну и … вдруг упала…”, – сбивчиво объясняли студенты.

Я вспомнила, как красавец поднял меня на руки и понес куда-то.