– Конечно, прямо спал и видел, как оказаться на опасном турнире в паре с той, кто готова меня собственноручно придушить.

Я осеклась, проглотив следующую реплику, и с прищуром всмотрелась в стальные глаза Эварса. Либо он научился имитировать кристальную честность, либо и правда не виноват. Мое возмущение резко угасло, уступив место смятению. Я снова стояла слишком близко к врагу номер один. Так близко, что чувствовала запах бергамота и хвои, исходящий от его одежды.

Барт обхватил мое запястье и откинул в сторону, убирая все еще упирающийся в его грудь палец. Наклонился и проговорил в сантиметре от моего лица:

– Меня тянет к тебе, Офелия, но не думай о себе слишком хорошо. Нарушать законы магии я не стану, даже ради твоего драгоценного общества.

По щекам полоснуло жаром. Я вздернула подбородок и оттолкнула наглеца от себя.

– Вот и прекрасно!

Барт отступил на шаг и огляделся, становясь максимально сконцентрированным и серьезным.

– Значит, так, руна разбросала пары по этому лесу, но мы в любой момент можем столкнуться с кем-либо из соперников. Нужно быть начеку. – Он взглянул на меня, осмотрев с ног до головы и обратно. – Ты как в боевой магии? Чего-нибудь стоишь?

Вот же сволочь! Намеренно решил злить меня при каждом удобном случае? Я фыркнула и скрестила руки на груди, сдерживаясь, дабы не запульнуть в самодовольную физиономию фаербол. Доказать, так сказать, свою стоимость на практике.

– Нет, я на факультете заклинателей исключительно за красивые глазки числюсь!

Эварс усмехнулся.

– А глазки-то и правда красивые.

Если б я была драконом, то выдохнула бы паром из ноздрей. К счастью, удалось удержать максимально бесстрастное выражение лица. Насколько это вообще возможно при горящих пожаром щеках. Что поделать, я не привыкла к столь пристальному вниманию парней. Тем более таких нахальных и прямолинейных. Буду учиться игнорировать провокации по ходу этого соревнования.

– Ладно, давай найдем флажок-ориентир и двинемся в путь, – смилостивился Эварс, переходя к рабочему разговору. – Держись рядом и не отставай. Одной богине известно, чего старина Бирман сюда напихал.

Я осмотрелась наиболее внимательно, подмечая любые мелочи, выбивающиеся из оттенков наколдованной зимы. Вон там полусгнивший пень с зеленым мхом, а чуть дальше – гроздья рябины, застекленелые от мороза. Чуть поодаль голубеют цветы хрустального дерева, а еще дальше на земле что-то…

– Эй, посмотри туда! – Я указала пальцем направление и первой поторопилась к находке.

Барт быстро нагнал меня, удерживая за плечо.

– Держимся вместе!

Я дернулась, освобождаясь от хватки, и возмущенно прошипела:

– Не указывай мне!

Он упрямо схватил вновь, уже обеими руками, и встряхнул, как тряпичную куклу. От неожиданности у меня аж зубы друг о друга клацнули. Я заморгала, испуганно воззрившись на разозленное ни с того ни с сего лицо парня.

– Слушай очень внимательно, Офелия: мы сейчас на одной стороне. Мы – напарники! От тебя зависит моя жизнь, а от меня – твоя. Давай оставим размолвки на время и отнесемся к делу максимально ответственно?

– Это не борьба за выживание, а всего лишь учебный турнир, – парировала я, пытаясь снова отцепить Эварса от себя. – И можно ли обойтись без рук, что за мужицкие манеры?

– Нельзя, – отрезал Барт, ни капельки не уступив моим попыткам освободиться.

Я быстро сдалась, сердито уставившись ему в глаза.

– Ладно, мы – команда!

Он даже не пошевелился, продолжая сверлить меня взглядом и сжимать пальцы на практически онемевших плечах.

– Ты слышал? Я согласна. Убери уже от меня свои лапищи!

– Здесь тоже можно пострадать, – чуть мягче заговорил Эварс, ослабляя хватку. – Не умереть, конечно, но загреметь в лечебное крыло на пару недель – запросто. А заодно – проиграть.