– Ворона, – вдруг сказала она. – Ворона, – повторила, а затем снова: – Ворона…

– Понял, – остановил её Сила, она щёлкнула челюстями, проглотив вновь готовое сорваться слово. Не остановишь, будет повторять, как заезженная пластинка, снова и снова, пока самой не надоест. – Откуда ты?

– Ворона, – тихо прошептала упырка. Осмотрелась, с хрустом поворачивая голову в разные стороны. Затем ткнула пальцем в окно. – Ворона лететь… там… – добавила несуразное она, отчего Сила ещё более тяжелей вздохнул. Ворона дрогнула, неестественно свернула голову на бок и вновь перестала дышать. В огромнейших глазах сверкнул страх.

Вот оно ему надо, сидеть ранним утром на кухне, в обществе девчонки-упырки, вести с ней беседы, больше похожие на допросы, вместо того, чтобы спать и видеть расчудесные сны? Но она залетела к нему в дом, а значит, просто так, вот именно сейчас, дело оставлять не годилось. Тем более Сила подумал, что расспросив девчонку, хоть как-то узнает откуда и кто она, и потом, вместо того, чтобы вести её к старосте Михею – пусть ему пусто будет! – сможет отвезти её лично туда, откуда она прилетела.

– Я говорю какой адрес? Дом какой? Какой дом? – попытался растолковать Сила.

– Большой, – ответила Ворона. Сила потёр лоб.

– Совсем большой?

– Большой, – кивнула серьёзно Ворона, продолжая сидеть в углу, смотреть чёрными глазами и обнимать тонкие ноги тонкими руками.

– Где этот дом? – нашёлся Медведь, после недолгой паузы.

– Большой, – ответила Ворона.

– Я не спрашиваю, какой дом, я говорю, где он находится. На какой улице? В каком квартале? В Районе каком?

Упырка на мгновение поджала губы, будто маленькая девочка, которая судорожно пытается найти ответ на глобальный вопрос, затем сказала:

– Ворона упала.

– Твою мать, – выругался Сила.

Некоторое время он сидел, не двигаясь, а затем встал с табурета. Терпение лопнуло! Постелет ей на диване. Хотя, навряд ли она будет спать. Даже если Сила отведёт её туда и прикажет уснуть, она всё равно придёт вот в этот угол и будет тут сидеть. Или же уйдёт. Что плохо. По своей юной глупости может натворить бед, кого-нибудь выпить. Силу-то и Кощея трогать побоится – Скоморох от укуса проснётся и голову ей тут же оторвёт, – а вот какого-нибудь забулдыгу осушить может. И не дай боже нападёт на простого, обычного человека. Чем это грозит Медведю? А вот чем. На утро дружинники найдут тело, пойдут по следам, может девку найдут, а может нет. Ежели в тупик заведут их следы, они вернутся назад. Намного назад. И окажутся на пороге избы Силы Могильщика. И начнётся…

– Ворона упала, – заговорила упырка, и Сила глянул на неё. Покормить бы девчонку. Совсем тощая. Как Кощей. Правда тот выше на полторы головы, а эта вроде как мелкая, но выглядит на лет пятнадцать по человеческим меркам. – Упала Ворона… Дом большой. Упала, – повторила она, уверенная в том, что Медведь её понимает. Лицо при этом было серьёзное.

– Есть будешь? – вопросил Сила с какой-то обречённостью.

– Кровь! – вскрикнула упырка так радостно, что Сила вздрогнул. Затем вскочила на ноги и засверкала золотистыми глазищами.

– Сидеть, – пробасил Медведь, и вампирка вновь плюхнулась на попу в том самом углу. – На табурет сядь, дура, – буркнул Сила, указывая на мебель.

Упырша некоторое время смотрела на него потемневшими глазами, потом встала. Встала так: выпрямилась на ногах, не помогая себе руками. Затем проплыла над полом к табурету, села. Всё это она проделала за считанные секунды, широко открытыми, ненормальными глазищами, глядя на Силу.

– Крови нет, – сказал Могильщик, на что Ворона скорчила такую мину, будто он ей предлагал лимон. – Ладно, дам пару капель. Своей.