– Бояре Выстрогодские сына женить хотели, а он тайком постриг принял! Говорят, матушка и батюшка с горя чуть скит разорить не велели…

– Вроде бы наши, а хуже кередов!

Агафия хлопнула по руке и раздавила комара. Воик слегка нахмурился, услышав плохое о народе Бортэ. Старший сын Устиньи прижался к Агафии и сказал:

– А супостаты эти скоро сюда придут.

– Чего? – вздрогнула княжна.

– Батюшка наш вернулся. Все деревни ниже по Смородине кередами сожжены – ему гулять негде.

Так испугались Агафия и Воик вести недоброй, что и не обдумали с грустью, почему ребятишки теленка трехглазого и бабку чужую раньше батюшки родимого вспомнили.

Ночью сидели подруги на старом крылечке избы Аксютки. Небо темное совсем тучи заволокли. Рубахи девиц белели, как стены городов далеких. Где-то в селе играли на домре, и звенел в воздухе прохладном смех беззаботных пареньков и их красавиц. Домовой устроился рядом с Агафией и Бортэ и дремал, голову положив кередке на колени.

– Что же это? Со стороны Чердынского княжества тишина, а за Смородиной враги силу набрали, того и гляди Беркут сожгут. Когда до кередов дело доходит, ты под землей на аршин видишь. Как быть? – шепотом спрашивала Агафия.

– Честимир как? Ножи смотреть ходила?

– С утра чистыми были. Сходить разве еще раз?

– Незачем. Не разглядим ничего. Но уйди мы отсюда – посыльные из Нового Волчка нас по всему Чердынскому княжеству искать примутся?

– Бортэ, что ты думаешь?

– Что братец мой Сартак не дурак, да и в советниках его люди разумные имеются. С деревень на окраине добычи всего ничего. А вглубь княжества от реки уходить не стали. Молодец против овец, а против молодца – сам овца? Нет. Какие-то отряды малые могли хана ослушаться и напасть. Только их наказали уже, должно быть. Новые не прибегут, участи провинившихся боясь. У нас еще время есть.

Агафия ничего не ответила, только обняла Бортэ. Так они посидели немного молча. Потом княжна сказала:

– Знаешь, чему я рада?

– Погоди, подумать дай…

– Что Воика с нами сейчас нет.

Никак не ожидала Бортэ этого. Она у подруги спросила:

– Чем же он перед тобой провинился? Паренек добрый, угодить нам старается.

– Сама в толк не возьму. Много его. Ох, будто везде он сидит. Прости, коли не по нраву слова мои пришлись. Другому никому бы не рассказала.

Бортэ голову на плечо Агафии привычно опустила и промурлыкала:

– Ой, девочка моя…

Скоро послышался в лесу страшный шум: деревья трещали,

сухие листья хрустели; выехала из лесу Баба-яга —

в ступе едет, пестом погоняет, помелом след заметает…

Василиса Прекрасная (русская народная сказка,

по сборнику А. Н. Афанасьева)

Хоть бояре Выстрогодские в Беркуте не жили, нападение на земли их напугало хозяев. Вскоре приехали в село мужики-мастера. Холодным выдалось начало лета, однако присланные люди рубахи снимали – от работы жарко становилось. Землю копали, лес рубили, торопились окружить избы валом и стеной крепкой. Староста деревенский даже к вековухе Прасковье подселил двух мужиков. Нраву они были смирного, лишнего не болтали, да и думали только о трудах дневных и семьях, на время покинутых, однако Агафия и Воик поняли, что Бортэ лучше снова спрятать. Теперь спала кередка днем в избе Аксютки – дом без крыши и приезжие стороной обходили. Часть ночи волколаки проводили вместе, гадая, когда за ними из Нового Волчка воротятся. После княжна и юноша тихонько к Прасковье на боковую возвращались, а Бортэ в облике зверином или птичьем до рассвета по селу носилась. Прожили они так три заката и три восхода солнышка красного.

На четвертую ночь увидел степной лунь чудное. Шли по берегу Смородины три девицы с волосами светлыми, в косу не заплетенными, платками не повязанными, но красивыми и длинными – как у Агафии. На рубахах гулявших красавиц узоров никаких вовсе вышито не было, зато на шее на веревочках бились о груди речные камушки. С улыбками счастливыми, голых босых ног не стесняясь, перепрыгнули девицы через один забор – а пес не залаял! Подбежали гостьи непрошеные к избе, постучались в ставни, как дети шаловливые. Степной лунь на все из-за трубы избы соседней смотрел. Открылось с треском окно. Красавицы стали махать руками, будто к себе звали. Вскоре вышел во двор мужик из тех, кто на работы по приказу боярскому явился. Одна девица положила головку приезжему на правое плечо, вторая – на левое, а третья впереди пошла, остальных ведя к воротам и поя тихонько: