Эмигранты из бывшей Российской империи чаще всего добирались до Константинополя по морю – они сходили на сушу в разных районах города, в том числе в Каракёе и Сиркеджи. Оттуда, как правило, беженцы стремились наверх – в район Пера (он же Бейоглу), разросшийся на склоне одного из городских холмов. Там располагалась наиболее прогрессивная – новая, или европейская, – часть Константинополя. Здесь можно было объясниться не только на французском и практически любом другом языке с местными (в основном это были немусульмане), но и на русском – с бывшими соотечественниками, которые узнавали друг у друга последние новости и делились информацией о том, где найти ночлег, в какую столовую обратиться и т. д. Основными местами встречи были окрестности русского посольства и консульства, а также всевозможные учреждения, где оказывали помощь вновь приехавшим.

Жизнь эмигрантов, в том числе представителей творческих профессий, проходила главным образом именно в Пере. Здесь работали рестораны и магазины, кабаре и клубы, театры и издательские дома – множество мест, где можно найти применение своим талантам. Например, художники нередко расписывали стены перских ресторанов с такими русскими названиями, как «Медведь», «Золотой петушок», «Кремль», «Родимая сторонушка». Хорошо известна настенная роспись «Тройка» в ресторане «Туркуаз», которую в 1930-е запечатлела камера Селяхаттина Гиза[14] – одного из лучших турецких фотографов за всю историю страны. Эта роспись с понятным сюжетом о тройке запряженных лошадей, скорее всего, была выполнена книжным иллюстратором, художником-эмигрантом Александром Козминым (или Козьминым), оформившим не одно популярное развлекательное заведение Перы того времени и впоследствии переехавшим из Константинополя во Францию. «Тройка» дает вполне ясное представление о том, какого плана работы выполнялись художниками в открытых эмигрантами кафе и ресторанах а-ля рюс, где также нередко изображались, например, купцы за чаем.