Проснулся Игорь тогда, когда уже за окном сад освещало катящееся в зенит солнце. В тот короткий миг между пробуждением и тем, как откроет глаза, он был уверен, что находится дома. Только спина и, в особенности, шея непривычно затекли во сне. В родной кровати так не бывает.

Он открыл глаза и долю секунды не мог понять, где находится. Перед глазами – окно в сад, на котором колышется поволока лёгкого тюля, в струящейся драпировке играет свет и тень. К окну спинкой приставлен стул, оббитый кое-где тлеющей грубой красно-чёрной шерстью. На этом стуле сложена одежда Игоря, а на стопке одежды, как на троне, восседает важная чёрная кошка. На подоконнике за тюлем ленно вытянулся серый кот с пушистым хвостом, с белой манишкой на грудке и белыми лапками. На стене над кроватью висит узорчатый ковёр с бахромой. Комнатка крошечная. Ещё, кроме кровати, в ней помещается комод и этажерка в углу.

Игорь вспомнил, что вчера уже осматривался в этой комнате. Вспомнил кружевную салфетку со свешенным уголком на комоде, серебряные подсвечники, чёрно-белые фотографии в рамках, деревянную шкатулку и овальное зеркальце с ручкой. Игорю стало интересно – и он взял в руки одну из фотографий. За стеклом застыло сморщенное лицо древней старухи, сфотографированное как бы снизу вверх. На голове белеет завязанная сзади косынка. Ворот цветастого халата расстёгнут на шее, и за ним виднеется крошечный плоский крестик на шнурке. Что-то загадочное и магнетическое было в этом образе…

На другой фотографии – портрет молодой девушки. Светлые волосы коротко подстрижены и закручены в старомодной причёске. Игорь поднёс эту фотокарточку к глазам и никак не мог отвести взгляд. Девушка на фото улыбалась, но в глазах её улыбки не было. В монохроме тени выглядели особенно тёмными, и лицо её казалось точёным. Было в этих чертах что-то таинственное, притягательное, но в то же время – холодное и пугающее. Игорь долго всматривался, а девушка загадочно смотрела на него сквозь время.

«Она очень похожа на сестёр», – догадался Игорь и вернул фотографию на место.

В другой рамке фото не по размеру – как на паспорт – слишком маленькое, что за него положили белый листок. Тоже чёрно-белое. На нём – серьезный мужчина в костюме и даже с галстуком, тёмные волосы зачёсаны назад, смотрит в камеру. И правда, кажется, фото из паспорта или какого-то пропуска.

На последней фотографии из стоявших на комоде – эти мужчина и женщина с фотографий держатся под руки. Лицо у мужчины довольное, не как на маленьком фото, голова чуть наклонена. Кажется, фотограф поймал момент, как он что-то кому-то говорит. Одет мужчина в чёрный костюм, безупречно сидящий на нём, а в петлице пиджака белеет бутоньерка. Женщина рядом с ним в изящном белоснежном платье, её лицо затуманила лёгкая фата. На первый взгляд легко могло бы показаться, что это Виолетта или Василина в подвенечном платье, однако фотокарточка слишком старая. Невеста на ней стоит, молчит и улыбается. Только глаза её – не улыбаются…

Игорь решил заглянуть в шкатулку. Резная деревянная крышка не сразу поддалась: оказалось, надо сдвинуть металлические крючочки, держащиеся за петли. Очевидно, шкатулку очень давно не открывали, и ржавые крючочки двигались неохотно.

В оббитой изнутри красным бархатом шкатулке лежало много всякой всячины. Первое, что бросилось Игорю в глаза – свернутая, как змея, нитка крупного золотистого жемчуга, и не настоящего как будто. Бусы обтекали оранжевую прямоугольную коробку «Красной Москвы». Раззадоренный интересом и чувством запретного, которое возникает, если без разрешения шарить в чужих вещах, Игорь решил осторожно разобрать шкатулку, всё посмотреть, а потом вернуть на место, сложить всё, как и лежало.