– Спасибо, мам, – говорю я.

Она спускается вниз, а я возвращаюсь к перестановке. Кладу оставшиеся вещи на прежнее место в шкафу, а книги на полку, и вот наконец там, где раньше стояла моя кровать, остаётся пустое место. Почему-то мне не хочется заходить в этот угол, как будто, если я это сделаю, меня засосёт в пол. Но нельзя, чтобы это место пустовало. Нужно его чем-нибудь прикрыть.

Жаль, что я не могу украсить его подсолнухами.

Всего на секунду я крепко зажмуриваю глаза, пытаясь ощутить этот жёлтый свет и тепло на своей коже, эту тёмную землю под ногами, но когда я снова открываю глаза и заглядываю в соседние комнаты, ни из душевой кабины, ни из-за двери моей спальни, ни из шкафа – ниоткуда не исходит это свечение.

Тогда я выхожу в коридор. В нише между моей комнатой и ванной я замечаю журнальный столик, на котором раньше стояли часы, пока не сломались. Я беру столик, приношу его в свою комнату и ставлю в пустой угол. Затем нахожу бабушкину книгу стихов, тот экземпляр «Подлеска», который она подписала для меня, и бережно кладу на стол, а рядом ставлю свою банку с монетками и семена, которые принесла из сада.

Это самое надёжное, что у меня есть. Самая прочная защита и крепость, какие я могу создать.

Вот теперь посмотрим, что скажет Творец Страха.

В следующий раз, когда я вхожу в вестибюль «Олимпа» и направляюсь по коридору к бабушкиной спальне, я разрываюсь между двумя желаниями: идти не торопясь, с широко распахнутыми глазами, высматривая Глэдис или кого-то ещё, кто сейчас может стать одной из жертв с отнятой душой и пустыми глазами, и, с другой стороны, помчаться в бабушкину комнату, закрыв лицо руками, как шорами для лошадей, чтобы ничего вокруг не видеть. В конце концов я замедляю шаг, но не замечаю ничего необычного. Может быть, у Глэдис сегодня выходной.

Я снова мечтаю о какой-нибудь волшебной пилюле, которая могла бы вылечить души от пустоты. Но я знаю, что это вряд ли остановит Творца Страха. Он бы всё равно возвращался, и возвращался, и возвращался. К тому же я знаю, что видела. Не думаю, что найдётся способ вылечить эти пустые глаза, не прибегая к тропинке между деревьями, не углубляясь в лесную чащу, без стука в дверь дома, где живёт Творец Страха.

Ничего нельзя исправить, пока кто-нибудь (может быть, я?) не сразится с ним один на один.

Даже когда я спокойна, я всё равно иногда чувствую, как яблочное зёрнышко слегка теребит мои внутренности, словно пытается выбраться наружу и вернуться к своему создателю в его ненасытный дом. Но я всего лишь одиннадцатилетняя девочка, а он – Творец Страха. Как будто Красная Шапочка встретилась лицом к лицу с Большим Злым Волком, и тот её проглотил.

Но только на этот раз рядом нет доброго дровосека, который придёт на помощь.

Всё это время мне встречались лишь незнакомцы с пустыми глазами, но с каждым днём я понимаю, что Творец Страха всё ближе. Я чувствую, как семя страха прорастает во мне, как будто мои переживания и ночные кошмары – это удобрение для него, и оно растёт, как опухоль. И чем больше растёт семя страха, тем труднее остановить рост его корней, и дом Творца Страха тоже становится всё больше и больше.