– А вот это уже интересней, – сказал Васька, – и подвинулся ко мне поближе.

– Может это упавший большой самолет? Через Якутию в войну из Америки через Аляску и Чукотку самолёты к нам перегоняли, может какой-то из них заблудился в тумане и упал здесь.

– Да нет, это точно не самолёт, да и металл не похож на дюраль, я в металлах хорошо разбираюсь, и коридор глубоко уходит в землю. А самое главное, в коридоре я увидел четыре двери восьмиугольной формы, у нас я нигде таких восьмиугольных дверей не видел.

Васька задумался.

– А может это тот коридор, о котором рассказывал отец.

Васька загорелся идти к арке прямо сейчас, но Колька сказал, что сегодня уже поздно, да и фонари остались в палатке. И мы решили отложить поход до завтра. Разложив мясо по рюкзакам, мы отправились в свой лагерь. Вечером, мы приготовили обильный мясной ужин. Собаки тоже хорошо поели и улеглись спать. Колька даже забеспокоился, как бы они не проспали медведя, ведь он мог прийти по запаху мяса. Но все обошлось, видимо, медведя в это время не было рядом.

Утром, захватив с собой все необходимое, мы с нетерпением отправились к арке. Поплутав немного по лесу, мы вышли на поляну. Арку я увидел ещё издалека, благо вокруг неё рос только невысокий и редкий подсад. Колька отстал немного от нас, внимательно разглядывая что-то на земле.

– Мужики, идите-ка сюда, – крикнул он.

Мы, с трудом пробрались через сосновый подсад, и подошли к нему. Колька присел на корточки и сорвал мох.

– Вы где-нибудь видели такой мох.

– Я такого не видел, – сказал он.

Мох был фиолетового цвета и весь переливался. Васька покрутил его в руках.

– Я такой цветной мох тоже никогда не видел, – сказал он.

– Ну, а я тем более, – сказал я, покрутив в руках кусок мха.

– А лопухи-то, ты посмотри, они же еще зеленые и какие большие я таких широколистных лопухов нигде раньше не встречал, а кругом уже лежит снег, – сказал Колька.

Снегу, правда лежало немного, сантиметра три, но все равно снег, да и было холодно.

– Что-то здесь не то, – сказал Колька.

– Да, ты, однако прав, – это уже похоже на радиацию, только в радиоактивной зоне растут такие большие растения, особенно лопухи, – сказал я.

– Вот только радиации нам ещё не хватает, – сказал Васька.

Не найдя больше ничего интересного, мы направились к арке. Сейчас я ее хорошо разглядел, арка больше походила на дверь. Я такие двери видел на больших самолетах, но эта дверь открывалась, как в большом лифте и состояла она из двух половин, которые раздвигались в разные стороны, уходя в стену металлического корпуса. Я принялся рассматривать коридор, а Васька с Колькой отошли от меня метров на сорок, о чем-то споря. Внимательно изучив вход в коридор, я понял, что коридор находится в огромном металлическом теле, которое от удара ушло под углом в землю, т.е. погрузилось в мерзлоту и погружаться оно начало, видимо, уже давно. А падало это огромное тело видимо с большой высоты и по наклонной траектории, потому что в землю оно вошло уже под углом.

– Иванович, подойди к нам, – крикнул Васька.

Я направился к ним, с трудом пробираясь через густой подсад.

– Иванович, обрати внимание на то, что здесь растет только сосновый подсад, который не выше девяти метров в высоту. А самое главное на поляне нет ни одной валёжины и ни одного пня, а дальше метров через триста по кругу стоит стена леса, но круг то идеально круглый.

– Чтобы это значило? – спросил он.

– Не знаю Вася, – честно признался я, – надо бы разобраться с этим делом, чтобы не попасть в неприятности, я имею в виду радиацию.

– По-моему, эта круглая поляна больше похожа на радиоактивную зону.