– Да кто его знает, пожал плечами Васька и посмотрел при этом в небо, откуда-то же он сюда прилетел, – сказал он.

– Отец рассказывал, что в сорок девятом году он видел, как подлетая к Земле, котёл разделился на две половины, и из него вылетел круглый шар, который упал в тайгу, в районе речки Алгый Тимирнить. Отец потом, после возвращения, ходил туда, но кроме кучи, похожей на кучу, которую оставляет крот, не нашёл.

– А когда я сам охотился в этих местах, то мне тоже попадались две таких кучи, правда одна из них была сильно заросшая травой и кустарником, а вот другая была, свежее первой, – сказал Васька.

Я взял у Васьки топор и с большим усилием провёл лезвием топора по металлу, лезвие прошло по нему как по стеклу, на нем не осталось даже царапины. Металл был двухслойным, верхний слой в несколько миллиметров толщиной, был матового цвета, а внутренний цвет котла был под цвет меди.

«Да, металл не наш», – подумал я. У нас нет таких технологий, да и котлов таких я никогда не видел. А главное как они могли сюда попасть, у нас ещё нет таких ракет, которые могли доставить их сюда, да и зачем они нужны такие огромные в безлюдной тайге.

Я хорошо разбирался в металлах, поэтому я сразу же решил, что такие технологии внеземные. Я заглянул вовнутрь котла, внутри котла находилось четыре кронштейна в форме полумесяца, к которым, видимо, и крепилась сфера. Мы прокружили по лесу весь день, и нашли ещё три котла, они так же, как и первый котёл погружались в землю, а в одном из них даже рос кустарник. Как я жалел, стоя у котла, что не взял с собой фотоаппарат, ведь котлы скоро утонут в оттаявшую за лето мерзлоту и кто нам поверит, что мы одни из последних как выразился Васька, «могикан», кто видел эти котлы вживую. А всё, потому что армейский друг Лёша написал мне, что у него этого добра хватает, есть и ФЭД и Зоркий и даже Смена вот поэтому я и не взял свой фотоаппарат.

– Да, котлы заметно уходят в оттаявшую за лето мерзлоту, сказал Васька.

– А мерзлота стала сильно оттаивать, даже за такое короткое Северное лето. И даже, подо мхом, а это значит, что наступает потепление климата даже на Якутию.

– Когда я был здесь последний раз, они гораздо больше возвышались над землёй, – сказал Васька. Третий котёл состоял из двух половин, но вторая половина лежала рядом, на боку, как будто это был шар, но затем он ещё в воздухе, на подлёте к земле, разделился пополам.

«А что же находилось внутри котла», – подумал я.

Васька это тоже заметил.

– Может они в них к нам что-нибудь перебрасывали.

– Кто это они-то? – спросил Колька.

– А, чёрт его знает.

Васька отошел от котла, почесав при этом свою руку.

– Вы бы осторожней там ходили у котла, а то зачешитесь, как я в прошлый раз, удовольствие не из-приятных, всю ночь тогда чесался, до сих пор помню, хотя уже двадцать лет прошло.

Мы быстро отошли от котла, и пошли от греха подальше прочёсывать лес дальше. К обеду, в километре от нас залаяли собаки, по голосу собак было слышно, что лают они на зверя.

– Медведь, однако, – сказал Васька, – прислушиваясь.

– Да, похоже, что он, – сказал Колька.

– Что будем делать? – спросил Колька.

– А что больше делать, пойдём, посмотрим, на кого это они так зло лают, они теперь его не бросят, – сказал Васька.

И мы, не сговариваясь, направились на лай собак. Собаки держали медведя, а рядом лежал задавленный медведем лось. Борьба между медведем и лосем, а это был бык с огромными рогами, шла жестокая, они вырвали весь подсад вместе с корнями на поляне около двадцати метров в диаметре. Медведь был огромный, но худой. Дружок норовил поймать его сзади за штаны, а Динга крутилась перед медвежьей мордой. Я присмотрелся к медведю, странный какой-то он, мне и раньше приходилось видеть на воле медведей, но такого медведя, да ещё с такой странной головой, я встретил здесь впервые. Голова у него была чуть меньше обычной, но главное она была похожа на человечью голову, а лапы были больше похожи на руки гориллы, чем на медвежьи лапы.