– Куда же нас занесло? – продолжая озираться, сказал Петр, как будто что-то ища. Вдоль соснового бора он увидел в траве следы от повозки.

– Надо бы найти по ним дорогу, с которой мы свернули. Василий, посмотри окрест, может она где-то рядом?

Василий соскочил с повозки, лихо отбежал в сторону, забрался на холм, затем вернулся.

– Ничего нет, только поляна и сосновый лес.

– Да, мы стоим на этой поляне и перед нами сосновый лес, – насмешливо произнес Филипп. – Тебя, Василий, – он ткнул пальцем в лоб приятелю, – послали отыскать дорогу, с которой мы съехали. А ты смотришь на то, что само лезет в глаза. Поезжай по следу и найди место, где мы съехали.

Василий сглотнул обиду, прыгнул в седло и поскакал к лесу. В этот момент проснулся и Готфрид.

– Что случилось? – спросил он, увидев настороженные лица Петра и Филиппа.

– Ты оглянись вокруг, аптекарь, – отозвался Филипп. – Были степи, а теперь буйные леса. И всего-то ночь прошла.

– И где мы сейчас? – обратился он к Петру.

– Не знаю, но думаю, лошади развернулись и всю ночь везли нас обратно. Иначе откуда тут лес?

– Да нет, дьяче, это навряд, – возразил Филипп, – лошадки-то у меня умные, сказали им идти вперед, так они и будут идти вперед.

– Ты же, Филипп, говорил, что возил в эти места ссыльных из нашей лекарской школы?

– Возил, но не сюда, а на Изюмскую черту, а к ней мы шли по Свиному шляху, в сторону Белгорода. А дорога на Верхососенск ближе к ногайцам проходит.

– Откуда же здесь такие сосны? – спросил Готфрид.

– А ты, аптекарь, вспомни, куда мы едем… В Верхососенск!

В этот момент они услышали конское ржание. И через мгновение к ним подскакал Василий.

– Ну что, нашел дорогу? – крикнул ему Филипп.

– Нашел. Она за сосновым бором. А он не больше ста саженей в глубину.

– Как? – удивились друзья. – На вид такой дремучий. За ним что, степь?

– Нет, засека, а за ней дорога, с которой мы свернули. Тракт упирается в проезжую башню. Там село, какое не ведаю. Проезд закрыт решетками и охраняется дозорщиками с бердышами и пищалями. Спросить у дозорщиков, что за село, я поопасился. Подглядел только из-за валежника.

– Ты нашел, где мы свернули с дороги? – спросил Готфрид.

– Отсель будет верст пять вдоль непролазного бруствера, где меж сваленных сосновых стволов торчат острые колья. Вот там лошади и сошли с накатанной дороги.

– Мне кажется, это Верхососенск и есть, – сказал Петр. – Уж больно приметы совпадают: сосновый бор, а за ним, вон там в низине, река блестит… Как думаешь, Готфрид?

– Не знаю. Но все равно, другой дороги нет. Подъедем, спросим у дозорщиков.

– Я согласен с дьяком, – с уверенностью произнес Филипп. – Это точно Верхососенск. Мои лошади знают, куда ехать.

– Ну, тогда давай, возница, вперед, – усмехнулся Готфрид, – проверим чутье твоих лошадок.

– Поехали. – Филипп улыбнулся и натянул вожжи.

Василий оказался прав. Только верст через пять, когда засечная черта закончилась, а лес остался далеко позади, они выехали на накатанный песчаный тракт. По другую сторону дороги вдоль насыпи тянулась засечная черта из завалов сваленных стволов деревьев и вбитых меж ними заостренных кольев.