Но в прошлом во время схваток я была жутко напугана, что могу потерять дочь, так и не познав материнское счастье. Мной овладевал настоящий ужас. Куда уж было до холодных решений?

Сейчас же меня спасает лишь то, что документы держу в руках я, а Грозный мотается по лугам с Марусей.

На базу примчалась Нина, вероятнее всего, чтобы поведать Демиду губительную правду. Очень жаль, что я не смогу заштопать ее рот иголкой или заколотить гвоздями в туалете. Хотя меня переполняет дикое отчаянье…

Захлопнув папку, выдыхаю.

— Да, все нормально! Чудесно просто! — несвойственно мягким тоном объявляю приятельницам, а сама разворачиваюсь и, не теряя времени, шагаю к печке.

Демид привык полагаться только на факты. Он может проявить чувства, но без доказательной базы никогда не вынесет окончательный вердикт.

Исключительный раз лишь Грозный отрекся от своих принципов, когда узнал о потере ребенка.

Я сожгу эту папку к чертовой матери! Кину в огонь. А Семенихина пусть потом как хочет так и доказывает Грозному о своей правоте, пеплом голову посыпает, на раскаленных углях танцует.

Молча снимаю с гвоздика прихватку, чтобы открыть горячую заслонку.

— А, ну-ка, стоять! — за ничтожные секунды со спины настигают Алиса и Саша. Очень быстро берут меня за руки.

Саша выдергивает папку…

— Ты что задумала?! — сердится. — Нина привезла эти бумаги Демиду, значит, они важны для него!

— Вы не понимаете! Господи! Я должна их уничтожить! — пытаюсь вырваться.

Семенихина, наконец, выползает из своего укрытия. Заплаканная вся, но мне от этого не легче.

— Успокойся, — встряхивает меня Алиса.

Женщины насильно ведут меня в мягкую зону кресел.

Теперь реву я, бесполезно отпираться, ведь последний шанс обезопасить себя и Марусю мне выполнить не дали…

Валюсь на кресло. Залпом выпиваю стакан воды, принесенный Сашей, и рассказываю женщинам тяжелую историю нашего с Демидом знакомства.

Когда слова заканчиваются, глаза на мокром месте становятся у всех.

Алиса смахивает слезинку.

— Мы признаемся Демиду, но при этом нужно проявить осторожность и большую долю очарования, поэтому первой начну я, — встает с кресла.

Я тоже поднимаюсь следом.

Побледневшая Нина замерла возле окна. Подхожу к ней, чтобы проверить, куда помощница так внимательно смотрит. Вижу, как во двор въезжает автомобиль Артура.

Нина тяжело сглатывает.

— Не получится красиво признаться Демиду Леонидовичу, к сожалению, он и так уже в курсе…

Меня снова швыряет из стороны в сторону, а ноги подкашиваются. Хорошо, что Нина успевает меня поймать, иначе бы упала и больше никогда не поднялась.

— О…боже… моя Маруся…моя маленькая девочка… — шепчу, не сводя глаз от окна. Машины Грозного нет. — Украл, вывез доченьку…

— Он все-таки здесь! — неожиданно восклицает. — Подъехал босс! — тычет пальцем в стекло.

Я замечаю, как из авто появляется сам Грозный и едва ли не зарабатываю микроинсульт!

Даже представить не могу, что думает обо мне Демид и сколько новых слов я услышу… А главное, какие чувства теперь испытывает Грозный, узнав, что все эти годы он был отцом.