Дочь не по плану для олигарха Мила Дали

1. Глава 1.

Грозный.

— Демид! — слышу пронзительный детский крик. — Где же ты зверушка?!

Слишком провокационное обращение. Особенно к такому человеку, как я – успешному бизнесмену, только что вернувшемуся в родной город.

Стою в холле пятизвездочного отеля, оборачиваюсь на шум.

Из глубины здания бежит девочка лет пяти.

Ничего выдающегося: худенькая, руки-ноги, две косички и большие серые глаза.

— Демид, если ты не найдешься, плохо будет всем!

Девочка растерянно вертится по сторонам, но увидев меня, притормаживает.

— Здесь я… — невольно отвечаю.

Владелец роскошного отеля обещал мне достойный прием, но пока имею честь наблюдать лишь маленькое недоразумение.

— Здравствуйте, — замирает рядом и хмурится.

— Вообще-то, с этого и нужно начинать любой разговор! В частности со взрослыми людьми.

Девочка непонимающе хлопает ресницами. Сложно сформулировал, быть может.

— Мы гостя важного ждем, совсем скоро приехать должен. Готовились всем коллективом, — деловито заявляет.

— Да? — ухмыляюсь. Уж очень смешно видеть эту серьезную мелочь. — С владельцем отеля я знаком отлично, а ты, наверное, служишь тут его заместителем? — не сдерживаюсь от иронии.

— Нет, — тоже улыбается, немного стесняется, — в садике сегодня выходной. Мама взяла меня с собой на работу, сказала за Демидом приглядеть, а он такой шустрый…убежал, — пожимает хрупкими плечами. — Как вас зовут?

— Демид.

— Ого! — искренне удивляется. — Как нашего пса?

— Кхм…именно, — дарю последнее добродушие, которое наскреб.

В горле першит от услышанного. Это розыгрыш? Не поздоровится тому, кто его придумал.

Миниатюрная блондинка, что была у ресепшен и не успела меня поприветствовать, дергается. Заполошно огибает стойку.

— Маруська, что ты такое говоришь? Какие животные могут быть в люксовом отеле? — охнув, берет девочку за руку и виновато поднимает на меня взгляд, — Демид Леонидович, извините, пожалуйста, она просто ребенок, фантазирует не пойми что…

— Вы ее мать? — грубо вопрошаю, не скрывая возмущения.

— Ой, нет, - морщится. — Она дочь Юли Рыбкиной…

От имени Юлия меня не хило потряхивает уже много лет подряд. Столько раз вспоминал о девушке, что им обладает, с которой мы расстались в прошлом.

Было сложно, но я перегорел. Мне больше не снятся ее светло-голубые глаза, а морок по ней растворился.

— Похоже, не только Рыбкина, все здесь вспотеете, когда владелец узнает, как неучтиво вы обошлись со мной, - буквально пророчу грядущие проблемы блондинке.

Та суетливо хватает девочку, разворачивает и легонько подталкивает. Грозится, чтобы Маша скрылась и не мешала разговору взрослых. Девочка послушно уходит.

— Впредь такого не повторится, — администратор давит на жалость. — Позвольте проводить вас?..

— Достаточно уже этого кокетства.

Забираю уготованные ключи со стойки.

Черта с два я здесь кого-нибудь стану жалеть!

Блондинка трусливо бормочет за спиной, что мой номер на шестом этаже. Самый лучший, что имеется в отеле. Интерьер тут, конечно, царский, но система работников отвратительная.

Благо, что остановлюсь всего на несколько суток, пока не подыщу нормальную квартиру или дом.

Шагаю к лифтам, но за углом снова вижу Машу, кажется, она плачет.

Ну и пусть шмыгает носом, забившись в угол как бесхозный котенок. Мне-то какое дело до чужих детей?

Старательно игнорирую девочку.

Проклятый лифт, как назло, медленно едет.

Вот день сегодня с самого утра не задался, будто я встал не с той ноги, а заодно шагнул на черную полосу…

— Дяденька, а вы плохой или хороший? — вкрадчиво спрашивает Маша из своего уголка.

— Плохой. Очень злой, и со мной лучше не разговаривать девочкам вроде тебя!

Искоса замечаю, что Маша встала на ножки и опять крадется ко мне.

Где лифт? Ну же! Чертова железная гробина…

Не успеваю. Маша подходит близко. Тянет ручонку, раскрывает ладонь. Там лежит дешевая карамелька.

— А так? — затаив дыхание смотрит на меня глазами, полными надежд. — Скажите тете Оле, — имеет в виду администратора, — чтобы она разрешила мне найти песика. Если мамин начальник узнает, что мы его подобрали, — хлюпает, — выкинуть… заставит… — каждое слово выдавливает через слезы, — а я его уже люблююю…

Не поддаюсь душещипательным страданиям, потому что у меня гранитный камушек в груди вместо сердца. И так мне живется комфортно!

— То есть ты осмелилась просить услугу у олигарха, акулы бизнеса и взамен предлагаешь одну барбариску? Маша, — склоняюсь к ней, — ты в своем уме? – держу паузу. – Как минимум три надо.

Вот эта вот расхлябанность внутренней организации отеля меня уже не раздражает, а начинает веселить. Где это видано, чтобы к привилегированным гостям приставали дети?

Маша, занырнув в карманчик розового комбинезона, достает еще конфету.

— Больше нет, — понуро шепчет. – Мама собачку от мороза спасла, к ветеринару возила…мы, правда, очень любим Демида…

— Ладно, — соглашаюсь.

Забираю последние конфеты у ребенка. Вот поэтому наверно меня никто и не любит, если не считать легкомысленные интрижки.

В аду я видел тихие семейные вечера и крепкие отношения. Сплошное разочарование!

По правилам нашей несерьезной сделки возвращаюсь к стойке администратора.

Еще за пару метров слышу скулеж. Ольга, согнувшись, хочет утаить от меня животное, прикрыв его палантином.

Однако щенок с лаем вырывается и бежит к Маше. Как я догадывался он беспородный. С минуту наблюдаю за возней между девочкой и щенком, как дворняжка лижет ее щеку, а Маша хохочет.

Мерзость. Полная антисанитария.

Не выдерживаю, осторожно беру Машу за руку и поднимаю с пола.

— Машенька, — стараясь выглядеть добреньким человеком, спрашиваю, — а кто додумался назвать щенка Демидом?

— Мама.

— Где твоя ма-ма?

— В ресторане.

Замечательно. Выскажу претензии насчет распорядка ее дочери лично.

— Отведешь меня?

— Да!

Маша кивает. Она так рада, что вернулась пропажа.

Шагаем вместе по первому этажу, щенок хвостиком бежит за нами. По пути девочка распахивает дверь в подсобную комнату и оставляет там собаку.

— И чем занимается твоя мама?

— Она готовит самый вкусный шоколадный коктейль, — с гордостью объявляет.

Прямо по курсу виднеется золотистая вывеска ресторана.

Ольга, испугавшаяся очевидного увольнения, догоняет нас практически возле входа. Берет Машу за руку и насильно заставляет вернуться в комнату персонала. А я и не думаю ей мешать. Так даже лучше.

Шагаю внутрь зала. Пустынно.

Справа от меня уныло протирает салфеткой бокалы бармен. Стройная женщина в белой рубашке, черных брюках и элегантной бабочке. Брюнетка. Ее волосы собраны в балетную шишку.

Мне давно перестали нравиться брюнетки. Говорят, что рыжеволосые ведьмы, а мой жизненный опыт кричит о другом.

Бесшумно двигаюсь к бармену.

В этот момент она отворачивается, красиво расставляя бутылки.

Ноздрями улавливаю теплый аромат кофе, такой, что захотелось согреться после дальней дороги.

Но чем ближе подхожу, тем отчетливее узнаю в образе, жестах бармена знакомые черты. Это она… моя Юля Полонская, можно сказать, бывшая пассия.

Только почему-то теперь у нее другая фамилия. Неужели замужем?

Давно потухшее пламя в груди вновь разгорается и пробивается через корку льда, что я так старательно морозил из года в год. Но это не любовь и даже не симпатия, а нечто глобальное. Словами не передать.

Облокачиваюсь на стойку.

— Двойной американо! — рявкаю так, что Юля вздрагивает.

— Вам с собой? — ошарашенно оглядывается.

— С тобой.

— Демид? — в ее лице мерещится тревога. — Что ты здесь делаешь?

— Кофе жду от недогадливого к очевидным просьбам бармена.

Я чуть ли не бежал из этого города, хотел забыть все, что связано с Юлей. Но сейчас на горизонте замаячило очень выгодное предложение по бизнесу, я не мог отказать.

Поэтому вернулся, специально выбрав отель такого уровня, куда бы Юлю ни пустили даже окна мыть. Снаружи, естественно.

Обоюдное напряжение, возникшее между нами, заставляет меня барабанить пальцами по стойке, а Юлю застыть подобно гипсовому изваянию.

Если честно я расхотел кофе.

Смотрю на женщину неотрывно.

С каждой секундой ее щеки и уши краснеют все ярче.

— Да… — еле слышно бормочет, потупив глаза, дергается к машине. Руки у Юленьки дрожат, от волнения она роняет цветной стаканчик и тут же наклоняется за ним.

— Ну давай, лей мне кофе в грязную тару! — наваливаюсь на стойку, лишь бы подглядеть за Полонской.

— Дьявол, — шипит, — у тебя и раньше был сложный характер, но теперь просто невозможный! — отправляет стакан в мусорное ведро. Встает, берет другой.

— Не вижу смысла притворяться и быть идеальным.

Шумно вздохнув, Юля все-таки справляется с напитком.

— Мы расстались без истерик и ссор. Почему же теперь ты злишься? — толкает стакан ближе ко мне, а сама держится на расстоянии.

— Всегда таким был, - отхлебываю. — Еще и сахар зачем-то насыпала. Ты же знаешь, что я люблю кофе горький, как моя жизнь.

Не оценив слов, Юля хватает салфетку и начинает рьяно полировать стойку, прикидываясь, что меня не существует.

Действительно, с годами мы стали чужими людьми.

— Ладно, — оставляю недопитый кофе и вспоминаю о конфетах, нагло изъятых у бедного дитя, — это тебе на чай, — вынимаю карамельки из кармана и кладу рядом со стаканчиком.

Юля молниеносно переводит взгляд на меня.

— Откуда они?..

— Машенька угостила, — хмыкаю.

Румянец спадает с ее лица как занавес. Юля медленно подходит.