Шагаю в темную глубину дома. Грозный идет за мной.

— Подожди, — ловит меня за локоть около лестницы. — Я не давлю. Просто дал знать, что ты очень манкая женщина, и я был бы не против стать с тобой ближе. Но если не хочешь, я не оскорблюсь. Уж не настолько голодный до женщин.

Упрямо мотаю головой. Обнимаю себя руками. Ощущаю одновременно жар и холод. Бред какой-то. Не бывает такого, чтобы тело швыряло из ледяного озноба в нестерпимый огонь!

Внезапно Демид хватает меня и поднимает на руки. Взмывает по ступеням вверх. Я никогда не орала шепотом, даже не представляла что такое возможно. Грозный мастерски научил меня этому.

— Что ты делаешь?

— Юль, тебе надо поспать, — спокойно отвечает он.

Демид словно видит в темноте, безупречно преодолев лестницу, заносит меня в комнату и действительно укладывает на постель, но сам не спешит рухнуть или наброситься на меня.

— Доброй ночи, Юль, — возвращается к порогу, выходит, прикрывая за собой дверь.

6. Глава 6.

Демид.

Не сразу, но мне удается задремать, сидя в неудобном кресле. Отключаюсь от усталости и событий. В мозгу крутятся бесцветные сны, около пары часов пытаюсь убедить себя, что есть шанс нормально расслабиться, но все же просыпаюсь от холода и оттого, как затекло тело.

Встаю, разминая шею. Подбросив поленья в печь, еще минут пятнадцать мучаюсь от безделья. До рассвета не так много времени, а я должен набраться энергией.

Решаю подняться на второй этаж.

Бесшумно прохожусь по коридору, заглядываю в детскую. Малыши сладко спят, особенно Маша.

Слева от меня дверь в опочивальню Шаховых, из-за которой доносится прямо-таки генеральский храп, надеюсь, что не Сашин.

Всем хорошо и спокойно, кроме меня. Потоптавшись как неприкаянный посреди коридора, я все-таки возвращаюсь в красную комнату…

Мои глаза давно привыкли к темноте, и я вижу, что Юля тоже спит, лежа на спине и раскинув руки. Подхожу к постели, всматриваясь в ее безмятежное и чертовки милое лицо. Даже во сне Юлия выглядит желанно.

Расстегиваю кофту, снимаю и бросаю на стул. Аккуратно ложусь на свободный край постели, немного проминая мягкий матрас под весом тела. Я старался быть незаметным, однако сон Юли оказывается очень чутким. Женщина вмиг открывает глаза и рвется в сторону, но я хватаю ее за плечи и возвращаю на кровать.

— Ты обещал не трогать меня, — испуганно говорит.

— Лимит моего благородства исчерпан. Но можешь спать спокойно, я просто замерз.

Сгребаю Рыбкину, успевшую перевернуться и оказаться ко мне спиной, и прижимаю к себе. Совершенно наглым образом забираюсь к ней под одеяло. Бережно отбрасываю ее волосы и утыкаюсь в макушку.

— Добрых снов Юль, — согреваюсь ею.

Наутро я открываю глаза уже одиноким. Хлопаю рукой по второй стороне кровати, и не нахожу Юлю. Лениво потягиваюсь. В комнате светло. У меня замечательное настроение. Давно так не жил.

Встаю, умываюсь, набрасываю на плечи толстовку и выхожу из комнаты. Опираюсь на лестничные ограждения и наблюдаю сверху за компанией, недостает только Артура. Впрочем, понятно. Дверь в спальне Шаховых отворяется и оттуда вываливается слишком помятый друг. Значит, храпела все-таки жена…

По-стариковски шаркает тапками ко мне и становится рядом.

— Смотрю на Юлю…вылитая твоя бывшая Хилл…копия.

На самом деле копия – мягко сказано. Юля — сестра-близнец моей бывшей пассии. С Джулией друзья были знакомы шапочно, ничего плохого против нее не имели, но после того как мы расстались особо не огорчились.

Тогда пять лет назад я насильно заставил Юлю жить со мной, когда она была в положении. Это ущемление прав человека, подсудное дело о котором я решил не сообщать никому. Так что о Рыбкиной не знал никто.