Интересно, как представил меня Демид Леонидович друзьям?

Коллегой по работе, той самой подчиненной, что он терроризирует уже несколько дней подряд? Или, быть может, бывшей сожительницей, отношения с которой уже покрылись слоем вековой пыли и не подлежат возобновлению?

— Марусечка, солнышко идем в дом!

— Не хочу! — кричит малышка. — Мне некогда! Я почти взяла крепость злых гномов!

Дочь стоит сверху на обледеневшем сугробе и расстроенно надувает губки. Игра в самом разгаре и вымышленные гномы с минуты на минуту падут от резинового меча Маруси.

— Я не шучу! — проявляю строгость.

Мне тревожно бросать дочь без личного присмотра во дворе. В душу закрадываются сомнения. Уровень доверия к Алисе, Арману или любому другому здесь у меня нулевой пока что.

Маруся фыркает, понуро опустив голову, скатывается попой с сугроба и идет ко мне. Компания, в том числе и Демид, поглядывают странно, но я считаю, что лучше перестраховаться.

Внутри коттеджа так тепло от русской печки. В воздухе витает аромат смолы из-за натуральных деревянных стен и мебели. А еще пахнет апельсином и корицей – бомбическое сочетание, по-настоящему зимнее.

Снимаю ботинки у порога.

Маруся же не спешит разуваться, обиженно застыв у двери.

— Заходи, — рассерженно шиплю я. — Сейчас не до твоих капризов.

— Отпусти поиграть, пожалуйста, — чуть не плачет. — Я хочу сражаться вместе с Мией, Златой, Русланом и…

По правую руку от меня открытая кухня, куда торопится Алиса. На плите едва закипают две кастрюли с глинтвейном. Женщина успевает снизить нагрев.

— И правда, — подхватывает она, — пусть ребенок играет. Сейчас вспотеет только. Выбраться на природу – роскошь для современного человека! Нужно вдоволь надышаться свежим воздухом.

Мне и самой жалко Марусю. Я пониманию насколько ей хочется к новым друзьям.

Подхожу к большому окну, оно как раз ведет во двор, и сдвигаю занавеску. Обзор теперь как на ладони.

Замечаю Демида, он с мужчинами в беседке о чем-то оживленно болтает, вроде не о коварном плане как бы поскорее отнять у матери ребенка. Да и Саша рядом с ними. Думаю, она не позволит совершить подлость из соображений женской солидарности.

— Хорошо, — сдаюсь я.

— Ура! — поднимает ручонки вверх Маруся и, пританцовывая, снова бежит к ребятишкам.

Снимаю с себя куртку, шапку, вешаю их на крючок возле входа. Присаживаюсь на подоконник и наблюдаю то за двором, то за Алисой.

— Наверху четыре спальни, — между делом рассказывает она, — большую мы решили отдать деткам.

Сложив в уме нехитрую комбинацию, морщусь.

— В смысле?

— В прямом… — выключает огонь и тянется к верхним шкафчикам, доставая бокалы из толстого стекла, — ребятню отселим в лучшую. Им все равно теперь не до родителей! Да и нам так проще уединиться друг с другом.

— Уединиться мне с Грозным?! — выпаливаю и, не удержав баланс, соскальзываю с подоконника.

— Ну не с Хакимовым же? — смеется она, но видя мое ошарашенное лицо, начинает сомневаться, — Демид говорил, что приедет со своей любимой женщиной…вот я и подумала, что всем захочется романтики.

Меня швыряет из жара в холод.

Вот так Грозный…

В этот момент дверь в дом распахивается и входит Демид, держа в руках наши сумки.

— Комнаты где? — не обращая внимания на меня, спрашивает Алису, та отвечает то же, что объясняла мне. А Демид и не возражает.

Но я-то против! Забывая об Алисе, быстро топаю к Грозному.

— Любимый! — восклицаю.

От моего слова Демид едва заметно дергается, а потом останавливается посреди лестницы. Он ожидал чего угодно, но не такого обращения.

Настигнув мужчину, кладу руку на его сильное плечо и томным голосом шепчу: