— Здравствуйте, — как-то таинственно приветствует его и улыбается.

Поразительную разницу в отношении дочери к двум мужчинам наблюдаю сейчас.

Виктору, что таскает ей шоколадки, игрушки она бы точно не порадовалась, зато к Демиду, не сделавшему ровным счетом ничего, она испытывает интерес и какую-то благосклонность. Потому что не знает, насколько вредным бывает ее биологический отец.

— Здравствуй, Машенька, — тоном слаще любой конфеты отвечает Демид. И тоже одаривает улыбкой.

Он нарочно это делает и подобно молниям мечет свой взгляд то на кокетливую Маруську, то на побледневшую меня.

— Вы любите чай? — деловито спрашивает дочь. — Я умею заваривать черный или зеленый.

— Обожаю, — подыгрывает. Грозный терпеть не может чай, а пьет только кофе. — Всегда мечтал попробовать в твоем исполнении.

Демид манипулирует на чувстве важности. Совести у него нет.

На самом деле я не верю, что Грозному сдался чужой ребенок. Именно так представляется ему Маруська. У мужчины другие цели, о которых я пока не догадываюсь.

— Любовь моя, — обращаюсь к дочери и быстро выставляю ногу, упираясь ей в дверной косяк, чтобы Маруся не додумалась выйти в подъезд, — слишком поздно для гостей. В другой раз обязательно позовем Демида Леонидовича.

— Но к нам и так никто не ходит, — в умоляющем жесте складывает ладошки перед грудью.

И это правда. В целях безопасности я много лет не пускала никого в дом, все боялась прихвостней Грозного, но беда сама явилась к нам неожиданно, а маэстро моих ночных кошмаров, как добрый дяденька присаживается на корточки, чтобы казаться с Марусей на равных.

— Как твой животик, Машенька, не болит? — растапливает детское сердечко и неосознанно пускает лед по моему позвоночнику.

— Уже нет, — стесняется и, впившись ручонками мне в ногу, прячется от Демида, а потом, красуясь, снова выглядывает.

— Это затишье перед бурей, Марусь, — вздыхаю и, развернувшись, насильно подталкиваю дочь глубже в дом. Собираюсь закрыть дверь, но не получается.

Грозный, резко встает на ноги и крепко держит дверцу.

Хочется отчаянно взять дочь в охапку и сбежать, лишь бы не дышать с ним одним воздухом.

— Я бы все-таки принял приглашение Машеньки, — требовательно произносит Грозный.

— У меня дома не прибрано, а в холодильнике нет тортика! — дергаю дверцу снова, но Демид не отпускает.

— Перебьюсь.

— Ты сейчас впечатлишь Марусю, и она потом не уснет. Ей отдых нужен, как ты не поймешь?

— Я ненадолго.

— Кроме Маруси, тебя здесь никто не ждет.

— Почему же? — иронично приподнимает бровь и кивает мне за спину. — Вот полюбуйся, как тезка мой завилял хвостом.

По коже прокатывается нехороший холодок, а потом резко становится жарко. Демид не упустил возможности напомнить о нестандартном выборе клички для пёсика.

— Еще с момента, когда ты только подумал стать моим боссом, он эволюционировал в Бобика! – спешу оправдаться и сгладить возможный конфликт.

— Уважила, Юль.

В прошлый раз, когда я пыталась не впустить Грозного домой, он приказал охранникам вынести дверь. Но теперь я наученная, выбрала шестой этаж и бронированную дверь, однако Демид все равно найдет способ добиться своего, он постоянно так делает.

Меня трясет. Шагаю в квартиру, всем видом даю понять, что не хочу его знать.

Демид идет следом. Наступив на коврик, внимательно осматривает пространство в прихожей.

— Только твоя и Машина обувь, — задумчиво произносит. — Даже тапочек Его нет.

— Кого? — нахмурившись, прислоняюсь к стене, наблюдая, как мужчина изучает наши курточки. И тут я догадываюсь, — ты сейчас проверяешь мою квартиру на Виктора, что ли? О боже Демид, Витя не живет с нами! Так что никаких шмоток и зубных щеток.