Сердце Лиры билось тревожно, но она не остановилась. Жажда узнать, увидеть, *понять* была сильнее страха. Она проскользнула между костяными зубами входа.

Внутри пещеры царил кромешный мрак, разрезаемый лишь редкими вспышками биолюминесценции от странных, ползающих созданий и зеленоватым свечением, исходящим откуда-то из глубины. Вода здесь была густой, вязкой, наполненной тяжелой, давящей магией.

В самом сердце этого темного царства, у алтаря из обломков кораблей и древних костей, сидела она. Морская Ведьма. Ее облик был далек от изящества русалок Аквариса. Вместо гладкой кожи – покрытые наростами и водорослями покровы, вместо хвоста – переплетение темных щупалец, вместо волос – живые, извивающиеся водоросли. Ее глаза горели холодным, расчетливым светом в обрамлении морщинистого лица.

*«Я ждала тебя, Дочь Глубин,»* – прозвучала в сознании Лиры мысль Ведьмы, не телепатическая, а проникающая прямо в мозг, холодная и резкая, как осколок льда. *«Твое любопытство привело тебя в мое логово. Редкая русалка осмеливается на это.»*

Лира почувствовала себя обнаженной под этим пронизывающим взглядом. Она не могла телепатировать в ответ – магия Ведьмы подавляла эту способность. Оставалось лишь говорить мысленно и надеяться, что Ведьма услышит.

*«Ты знаешь… о пути на сушу?»* – спросила Лира, стараясь придать своей мысли твердость.

Ведьма усмехнулась, обнажив ряд острых, мелких зубов. *«Знаю. Я знаю многое, что спрятано от вас, обитателей света. Путь существует. Но он не вымощен жемчугом, принцесса. Он вымощен жертвой.»*

Она жестом указала на что-то, лежащее на алтаре. Это был не артефакт, а… место. Небольшая выемка в камне, наполненная светящейся, пульсирующей субстанцией, похожей на жидкую радугу.

*«Это Сердце Перехода,»* – произнесла Ведьма. *«Древнее место силы, связанное с границей миров. Чтобы активировать его, чтобы оно дало тебе ноги… ты должна отдать ему часть себя. Часть своей сути. То, что связывает тебя с Акварисом, что делает тебя Дочерью Глубин.»*

*«Какая часть?»* – спросила Лира, чувствуя, как кровь стынет в жилах. Слова Каспиана всплыли в памяти. Голос? Память?

Ведьма смотрела на нее безжалостно. *«Твой голос. Твою способность петь. Ту силу, что отличает вас, русалок, от прочих морских созданий. В мире людей тебе не нужны песни Аквариса. Ты не сможешь говорить с ними на их языке русалок, и не сможешь петь свои песни здесь. Эта сила останется в Сердце Перехода.»*

Лира содрогнулась. Потерять голос? Это было не просто лишиться возможности издавать звуки. Это было лишиться части своей магической сущности, части своей души.

*«Это… все?»*

*«Нет,»* – усмехнулась Ведьма. *«Ты станешь уязвимой. Твое тело, привыкшее к воде, будет слабым на суше. Тепло и сухость станут твоими врагами. Ты почувствуешь боль, усталость, голод, холод – все, чего не знают русалки. Твоя кожа станет хрупкой, а твоя сила – ничтожной в сравнении с тем, что ты имела.»*

Она склонилась ближе, ее светящиеся глаза смотрели прямо в глаза Лиры. *«И самое главное… чтобы защитить себя от безумия перехода, чтобы твой разум не сломался от боли и чуждости… Сердце Перехода возьмет часть твоей памяти. Ты забудешь, кто ты. Забудешь Акварис. Забудешь своих родителей. Забудешь, почему ты пришла. Воспоминания будут запечатаны, пока не произойдет нечто великое, что сможет их пробудить. Или пока ты не найдешь… того, кто сможет стать твоим якорем в новом мире.»*

Потерять голос, стать слабой, забыть… Это была цена, которую ни одна легенда не описывала во всей полноте. Цена, за которую ты буквально перестаешь быть собой. Страх, настоящий, пронизывающий страх, сковал Лиру.