– Ма, я поеду с Кейко на вечеринку в честь окончания учебного года, – говорю я, внимательно наблюдая за ее реакцией.

 Она смотрит на меня с мягкой, почти ласковой улыбкой и утвердительно кивает. Я отвечаю ей такой же теплой улыбкой, и в этот момент приходит сообщение от Кейко. Я почти сразу выскакиваю во двор, сердце бьется немного быстрее – от предвкушения.

 Перед домом уже стоит черный автомобиль. Из переднего пассажирского сиденья выходит Кейко. С невозмутимым видом он открывает заднюю дверь и делает приглашающий жест, словно настоящий джентльмен. Я не могу сдержать улыбку – этот его театральный жест выглядит одновременно и глупо, и мило. Я подбегаю к машине, забираюсь внутрь и киваю в знак благодарности.

 Мы едем по улицам, мимо множества домов, в окнах которых уже горит уютный свет. В машине тихо играет The Weeknd – Timeless, и я позволяю себе немного расслабиться. Смотрю в окна, вглядываясь в кусочки чужих жизней, освещённых лампами, словно в маленькие фильмы, снятые специально для меня.

 Кейко листает социальные сети, изредка тихо посмеиваясь над особенно удачными мемами. Он выглядит на удивление круто: смокинг сидит на нем идеально, подчеркивая его мускулистые, хоть и слегка бессмысленно напряжённые руки. Волосы аккуратно уложены – впервые за долгое время, хотя мне всегда больше нравилась его привычная, взъерошенная прическа. Такая живая.

 Мы наконец подъезжаем. Кейко выходит первым, снова открывает мне дверь и протягивает руку. Я принимаю её, позволяя себе опереться, как в старом кино, и выхожу, не забыв попрощаться с его отцом, который остался в машине.

 Это мой первый раз на территории семьи Хантеров. Их дом – это не просто дом, это особняк, сверкающий белизной. Участок утопает в высоких, пушистых деревьях, будто нарочно высаженных так, чтобы скрыть дом от чужих глаз, но при этом заявить о себе. На крыльце дежурит охрана – серьёзные люди в одинаковых костюмах. Я закатываю глаза – всё это словно кричит: «Посмотрите, какие мы важные».

 Мы входим в дом, и перед нами раскрывается почти театральная сцена: золотистый мраморный пол, устланный красными дорожками, а стены украшены изысканными бежевыми узорами. Я поражена роскошью – снаружи я держусь спокойно, но внутри словно застываю.

 Кейко берёт меня за руку, и мы вместе продвигаемся вперёд, сквозь толпу, обсуждающую последние школьные слухи. Только тогда я замечаю, куда устремлён его взгляд. В самом конце зала, у широкой лестницы, стоит Дарт со своей компанией. Арвен среди них – словно часть этой элитной, почти недосягаемой группы.

 Моё сердце невольно сжимается. Почему она вошла сюда без нас? Почему моя вторая рука сейчас не сжимает её ладонь, такой же влажной от волнения, как и моя? Где она, когда мне особенно нужна?

 Ах, да. Она сейчас держит за руку парня, который месяцами вызывал во мне чувство стыда, злости и бессилия. И это больно – так, что внутри что-то ломается.

 Кейко раздражается одним лишь видом Дарта. Его лицо мгновенно хмурится, челюсть напрягается. Но, сжав мою руку сильнее, он будто возвращает себе самообладание, словно я якорь, удерживающий его от бурь. Я, в ответ, мягко провожу рукой по его волосам, взъерошивая их, придавая ту самую лохматость, которой ему не хватало – ту, что делала его по-настоящему собой.

 Как только я завершаю это маленькое «преступление» против его идеально уложенной прически, я чувствую на себе чей-то взгляд – тяжелый, холодный, как наледь. Но я не поддаюсь искушению обернуться и посмотреть. Вместо этого остаюсь у стены, держась ближе к Кейко, все еще сжимая его ладонь. С ним так спокойно, так уютно.