– Да вона.

– За брёвнами? Да ну. Накось цигарку, закуривай.

– Благодарствую. А у меня самосад, с можжевельничком, кум из Пензы прислал, на вот, смоли.

– Попробуем.

– Что стережём-то?

– Ух, крепкий, зараза!

– Ну дык.

– Бомбу или шутиху какую, вроде.

В ответ раздался смех:

– Шутиху! Ну ты…

– А что?

– Циркачей ловим? Ха-ха, держите меня!..

– Социалистов. Они ту штуковину запустить хотят, а потом бац! На казармы. Или, не приведи Господь, на Зимний Дворец.

– Да как энта туда попадёт?

– А вот так. Там будет сидеть революцьонэр и управлять.

– Как же? – фараон перестал смеяться. – Он и сам, тово? Убъётся?

– А ты как думал?

– Тьфу ты, прости Господи. И что им не живётся, откуда такая зараза к нам?

– Из Ермании. А можа, агличанка вредит.

– Да-а… А она, часом, не рванёт, шутиха-то?

– Как это?

– Ну вот как рванёт сейчас!

– Ну ты не тово, не накаркай.

Максим прошептал:

– Они теперь не уйдут, надо их как-то отвлечь и прорваться. Давай соображать. Одна голова хороша, а две лучше.

– Жаль, того анархиста нет с нами, Горца, а? Найти бы его.

– Вот ещё скажешь, обойдёмся без анархистов.

– Может, я подберусь оттуда и стану кидать камни, они побегут за мной туда, а ты в это время откроешь дверь, а? – предложил Ленц.

– А если станут стрелять?

– Нет, не станут.

– А если поймают?

– Нет.

– А как ты потом попадёшь в сарай? Ты же знаешь, Николай, без тебя я не полечу.

– А я круг сделаю, как заяц.

– Не до такой же степени они идиёты, хоть и фараоны, да вряд ли они оба побегут, у них приказ, пост не оставят.

– Что же делать, Максим? Может, купить револьвер и кокнуть их, а?

– Вы рехнулись, господин хороший!

– Да это шутка, такой метод размышлений, меня отец учил. Нужно давать все варианты, даже самые глупые, и шутливые, тогда решение само придёт.

– Однако шутки у тебя! Впрочем, была бы бомба…

– Или шутиха! Здесь неподалёку лавка, там можно купить шутихи, – заметил Ленц.

– А толку?

– Ну, напугать, отвлечь, а?

– Постой-ка! – встрепенулся Максим. – А что, если…

– Что?

– Значит так. Крыша ангара уже снята, вот туда и можно забросить дымовуху, вовнутрь, когда стемнеет. Есть такие, дым дают.

– Так-так, понимаю, изнутри ангара пойдёт дым, Да? – оживился Ленц. – И…

– И фараоны решат, что начался пожар, и откроют дверь, чтобы тушить. Или ещё лучше – убегут. Испугаются, что взорвётся, ты же слышал. Мы под шумок проникнем туда. Дым, темень, может удастся проскочить.

– Думаешь, получится, да?

– А что остаётся? Где наше не пропадало.

Н этот раз Максим решил сбегать в лавку, а Ленц остался на стороже, наблюдать.

Когда Максим, запыхавшись, добежал до лавки, взору его предстала закрытая дверь.

– Чёрт! Чёрт! Чёрт! – вскричал он, барабаня по двери.

– Ну что вы куролесите, господин гимназист? – раздалось сзади.

Это был дворник, с большой окладистой бородой и огромной метлой.

– Дверь ломаете, – качал он головой. – И нечистого на ночь глядь поминаете, а это уж совсем нехорошо.

– Очень нужно, жизнь зависит! – взмолился Максим. – Купить надо кое-что.

– Так ведь закрыта лавка-от.

– У генеральской племянницы именины, – начал вдохновенно сочинять Максим. – Как стемнеет, представление с фейерверками надумали, а вот забыли купить шутихи, нужно немедля купить, генерал браниться будет.

– Это что ж, у Его Превосходительства, Николай Николаича Духовина?

– Нет, это генерал Гурко, Фёдор Иванович, его только перевели, из Киева, с ходу вспомнил Максим какую-то смутно знакомую фамилию.

И его тотчас бросило в жар от собственного вранья.

– Вона как, – дворник почесал затылок. – Ну вы погодьте-ка, я Миколу, приказчика, позову, раз такое дело, а вы постойте тут покамест, я мигом обернусь.