– Это тот купец, да?

– Да, наш меценат, – ответил Максим. – Человек настоящий, передовых взглядов.

– Среди купцов это редкость, да?

– Отнюдь не редкость, – возразил Лосев. – Общество меняется, есть явные признаки перемен. Лично я людей такой породы уже встречал. А Силантий Кузьмич – это человек! Одна загвоздка – давно его не видели, не знаем что и думать.

По лестнице затопали, постучали в дверь.

– Входите, открыто! – встрепенулся Лосев.

В комнате возник молодой человек с кудрявым чубом и залихватскими усами:

– Доброго здоровьица всем! Меня Силантий Кузьмич прислали-с.

– На ловца и зверь бежит, – обрадовался Максим.

– А я, стало быть, ихний приказчик в Никольских рядах, Никифором крестили. Силантий Кузьмич меня недавно на работу приняли-с, да вот незадача… Миссия у меня парадоксальная. Силантий Кузьмич нынче, стало быть, почти банкрут. Да-с. Новые обстоятельства…

Приказчик вкратце обрисовал картину незавидного материального положения хозяина и раскланялся. Когда шаги на лестнице стихли, Лосев повернулся к Максиму и Николаю:

– Итак, денег снова нет. В самом начале не было, и вот опять. А нужна-то относительная мелочь. Я подсчитал, восемьдесят рублей надо.

– Думаешь, это правда? Про Вахрушина, – спросил Максим.

– Насчёт краха? Сомневаешься?

– Может, он просто испугался? Узнал про аресты, и пошёл на попятную.

– Вряд ли. Он не робкого десятка. Я бы сказал – кремень. Просто рисковый человек, не вовремя для нас вложился сгоряча в ненадёжное дело, прогорел, такое сейчас сплошь и рядом. Просто не повезло.

– Ничего, придумаем что-нибудь.

– Перевозка, монтаж, керосин и припасы, – перечислил Лосев. – Так-то оно так, но где взять? Разве у корреспондента попросить как аванс. Или заложить что?

– Тогда я пойду, опять по сусекам поскребу, – предложил Максим.

– Давай, я тоже, а вечером встречаемся, подобъём баланс.

– Не надо ничего скрести по сусекам. – торопливо заговорил Ленц. – У меня есть столовое серебро, его можно заложить. А? Ещё перстень с камнем и подвеска, У моих знакомых хранится, У Ломовых, на Измайловском проспекте.

– У ломовых, у каких это? – не понял Лосев.

– Да нет, фамилия такая.

– Товарищ по гимназии, – пояснил Максим. – Я уже о нём слышал, хороший товарищ.

– Ага, – подтвердил Ленц.

– Это что ж, фамильные драгоценности? – спросил Лосев.

– Да. Мне не жалко, не думайте.

– Отлично! А то хоть последние штаны закладывай. Теперь, стало быть, вопрос решён. Старый проект побоку, всё меняется. Нам сам бог послал спасение! Хоть я в бога и не верую.

– Да что вы, – смутился Николай. – Это мне повезло! Если бы отец узнал, что его изобретение не пропадёт понапрасну, он бы согласился, он был бы очень рад, да?

– Несомненно, – заверил Максим и поднялся. – Так что мы сидим?! Помчались! Стива, я с Николаем, мы быстро.

Когда они добрались до Измайловского проспекта, Ленц сказал:

– Вон здесь он живёт, ты погоди, я постараюсь скоро быть, постой здесь, погоди, а? Если он дома, конечно. Но в это время обычно дома.

– Хорошо. Тайны мадридского двора?

– Да нет, просто… Как сказать…

– Ладно, ладно, неважно, я подожду здесь.

Ленц скрылся в подъезде, Максим остался ожидать. Минуту спустя мимо него прошествовала пышненькая девочка, с виду ровесница Ленца, в тёмно-зелёном бархатном пальто, с роскошной русой косой, выбивающейся из-под круглой такого же цвета шапки с рюшечками. Подойдя к подъезду, она остановилась, обернулась, и довольно бесцеремонно рассмотрела Максима, прежде чем войти.

Максим смутился, отошёл подальше.

Ленц явился не скоро, но с довольно увесистым узлом в руках.

– Ого, целый клад?

– Да нет, там кроме ещё несколько из моих вещей. Пригодится.