– Конечно, дорогая, – мурлычет Воскобойников. – Мировые таблетки. Нужно еще на ночь выпить.

– Так что это за лекарство? – обеспокоенно спрашивает Нина Вадимовна. – Я подумала, что настойка… Ну, с твоих слов, Кира.

– Таблетки, – подтверждаю я слова любимого. – Сначала почки с чесноком настаиваются на самогонке, потом к ним добавляют куркуму и шафран, – фантазирую я на ходу, – а затем прессуются.

– Ты сама их делаешь? – удивляется Вера и чуть не ловит меня с поличным.

– Нет, – отмахиваюсь я, – что ты?! Моей сестры нянька изготавливает. Она – бедуинка. Раньше всех и вся лечила мочой верблюда. Мне кажется, она ее до сих пор везде добавляет…

– Что? – охает Нина. – И ты это пил?! – гневно смотрит на меня и жалостливо на маленького сыночку. – Леша…

– Да все в порядке, мам, – улыбается Воскобойников. – Мне помогло, и это главное.

– А ты сама пьешь эти… таблетки? – уточняет Ксения.

– Ну конечно, – киваю я. – Когда что-то болит, обязательно принимаю. Ну там пмс, месячные, или ноет зуб. Как рукой снимает. Хотите, я и вам принесу…

– Нет, спасибо, Кирочка, – поджав губы, замечает Нина Вадимовна и, поднявшись из-за стола, добавляет строго. – Леша, можно тебя на минутку?

– Конечно, мама, – тут же соглашается послушный сын и, как телок на привязи, трусит за матерью. Следом подтягивается и трехголовая гидра.

– Сейчас начнут отговаривать, – ухмыляется Лом, наливая коньяк в наши с ним рюмки. – Ты, конечно, крута, мать. Креативно подходишь к проблеме.

– Профдеформация, – бубню я, ловя себя на мысли, что хотела бы сейчас оказаться в соседней комнате и вставить парочку веских аргументов против себя самой.

«Передумай, Леша, пожалуйста, – прошу я мысленно. – Согласись с матерью и сестрами. Если нас обоих затянет в старый омут, ты сумеешь вынырнуть и выскочить на бережок. А я как в прошлый раз пойду ко дну».

7. Глава 7

Всю обратную дорогу Леха задумчиво смотрит в окно. Лишь его рука на моей ладони говорит о том, что соскочить не удалось. Нотации родственниц, конечно, подействовали на Воскобойникова, но от своих планов на меня он не отказался.

– Ты нас около офиса высади, – командует он Лому.

Тот внимательно смотрит на нас в зеркало заднего вида и жалостливо бросает:

– Все так плохо, бро?

– Нормально, – кривится Леша. – Заявили мне хором, что на нашу свадьбу не придут. Вот напугали, – фыркает он, целуя мою руку. – Сплошная экономия, блин… Кстати, Кира, нужно подать заявление и подумать, куда полетим в свадебное путешествие.

– Что? – переполошившись, ойкаю я. – Уже? Так скоро?

– Пирогов ведь не слезет с нас, пока точно не убедится в твоей непричастности. Поэтому, Кирюшенька, наш брак – дело решенное. Рома, у тебя есть знакомые в местном ЗАГСе или нам лучше в Питер смотаться?

– Прямых нет, Леша, – мотает башкой Лом. – Спрошу… у Пирогова, – ржет как припадочный, а потом серьезно заявляет: – Я тут подумал, бро… «Рупор Анжелики» не должен прекращать свою работу. Пусть пишут о тебе, как и раньше. Это собьет Петровича со следа.

– Наверное, ты и прав, – задумчиво тянет Леша. – Только, Кира, все статьи обо мне теперь будут идти с моего ведома.

– Конечно, милый, – ехидно цежу я сквозь зубы, в глубине души проклиная себя, что связалась с этим Пироговым. – Может, нам не закатывать пышную свадьбу, Леша? – говорю, пытаясь совладать с собой. – Я в кринолине и в фате буду чувствовать себя полной дурой.

– А сейчас не чувствуешь? – уточняет он, не скрывая сарказма. И не желая съезжать с темы о блоге, добавляет весело: – Я тебе еще материалов подкину. Про друзей и конкурентов. Мне положена компенсация за нашу женитьбу!