Положив записки туда, где они были найдены, Кейтс больше не мог найти в комнате ничего примечательного, а вот башни ему было бы крайне интересно осмотреть, в особенности то, что было на самом верху. Он высунул голову из открытых высоких окон и осмотрел искусную планировку крепости: её прямоугольную основу с запада и севера окружало бушующее море. Стены слоями стояли друг на друге, соединяя между собой залы и коридоры в необычных комбинациях. Над ними до крыш простирались окна и впускали лунный взор внутрь, а местами переплетения камней переходили в террасы, покрытые пластинами из металла.

На дальнем краю вытянутых плоскостей крыш виднелось грубое подобие теплиц и садов, отделяющих стоящую под наклоном башню, окутанную сплетением из натянутых проводов, что не давали ей упасть. Вершина башни была увенчана сбитой деревянной крышей с крошечными окошками, одно кривее другого. Кейтсу показалось, что в одном из них мигнула зеленоватая искра, но, выждав пару минут и не заметив никаких повторений, он перевёл взгляд на горизонт. Там, на другой стороне залива среди солёной пустыни виднелся Сол. Белая оболочка закрытых щитов города сияла совсем как жемчужина, оброненная на беспросветное дно. Она могла поместиться в ладони Кейтса, и он бы обменял её на путешествие к звёздам. Звеньям подобные фокусы точно бы не понравились, но отсюда их не было видно, и город казался не таким плохим. Возможно, так Вишь видит внешние круги и представляет их безопасность.

Кейтс, впрочем, вернулся туда, где он был, и посмотрел на самый большой свод со множеством шпилей посередине дворца. Через открытые просветы крыш и высокие витражи виднелись части зеркального зала с обелисками, ведущими к огромным вратам в чёрно-золотистых тонах. Что было за ними, оставалось загадкой, но чуть дальше, на скрытой от моря стороне, виднелось огромное пространство, вокруг которого восходили острые стены и части строительных каркасов. Будто искусственные преграды они сдерживали края тёмной бездны. Над её голодной пастью простиралась выходящая из зала с обелисками платформа, словно вытянутая ладонь с прекрасным серебристым пьедесталом…

Где-то далеко внизу послышался треск металла, и Кейтс примкнул к стене. Теряясь в догадках, он решил, что лучше всего будет оставаться незаметным и вернулся к лестницам, ведущим в башни. Возможности начали мучить его и щекотали его сердце. Ему казалось, что он был так близок к разгадке тайн и быстро поднимался по закрученным широким ступеням. Однако лестница вела не на вершину, а в непонятный и кривой коридор, который встретил тень первой по-настоящему непреодолимой трудностью.

Одна. Закрытая. Дверь. Без ручки и замочной скважины. Кейтс не мог её открыть, как бы сильно ни старался! Интуиция подсказывала ему не пытаться, а просто делать. По крайней мере, делать то, что было в его возможностях. Он тщательно изучил изгибы и узоры двери, но не обнаружил никаких тайных переключателей или механизмов. Абсолютно никаких способов открыть ту дверь ему не представлялось, но и не терпелось пустить в ход спицы. Вынужденный оставить дверь, Кейтс хотел было пнуть её, но вспомнил, как однажды ударился кончиком ноги о порог в своей башне. Было больно.

Контракты выглядели глупой минутной затеей по сравнению с этой крепостью, ведь здесь Кейтс как будто попал в другой мир, где все его знания оказались не так полезны, как он рассчитывал. Оставалось полагаться на адаптацию и интуицию, а также на надёжность верёвки. Он решил поискать другие возможности внизу, пока не найдёт способ отворить ту проклятую дверь. В голове он планировал перебраться с одной башни на другую, используя увиденные ранее провода, но лестница, ведущая во вторую башню, открывала перед Кейтсом тот же самый коридор с той же самой проблемой. Тут он решил, что неплохой идеей было проверить кривую и мелкую (по сравнению с другими) башню рядом с теплицами. В конце концов, зелёный свет в том окошке мог означать капли для квильи. Кейтс составил примерный план дворца в голове, а кривая башня стала для него новой и достижимой целью. Путь к садам должен был проходить через зал с обелисками и вратами, который находился где-то в глубине – его было не так легко потерять, как даму.