Закончив, я сел, увидев, как Софья Марковна Дюре на последних словах победно глянула на Айсыгуллину. Та, не ожидая такой речи и видя, что дело свернуло к политике, сидела, выпучив узкие глаза и вжав голову в плечи. Моя речь оказалась даже сильнее, чем я сам того ожидал. После моего выступления уже никто не хотел говорить.

Ещё немного пообсуждав текущую повестку, директор объявил собрание закрытым и мы стали потихоньку расходиться. В коридоре меня догнал инструктор городского Комитета комсомола товарищ Санин и, пожав мне руку, сказал:

– Ну, ты молодец!

– В смысле? – Не понял я.

– Не скромничай. Ты же у нас оказывается Цицерон, Сцевола!

– Кто?

– Не важно. Хорошо сказал. Молодец! – Похвалил он меня.

У комсомольского лидера было такое притворно –льстивое, закалённое в закулисных интригах гладкое и без единой морщины лицо, так что глядя на него было непонятно, серьёзно он говорит или шутит.

– Какое там хорошо…-забормотал я. – Слова деревянные, в голове труха.

– Нет, ты не наговаривай на себя! Я же правда, искренне восхищаюсь. – положил он руку мне на плечо. – Может, тебе к нам, в Горком? В отдел Агитации, а? Ты комсомолец?

– Нет.

– Жаль, – он цокнул языком.

– А где учишься? Как тебя зовут, напомни?

– Илья. Кононов.

– Валера, очень приятно.

Он потряс мне руку:

– Так где?

– В торгово-экономическом. Я пока не закончил.

–Торговля? Зря! Это не твоё, поверь, старик. Тебе надо в журналистику, иди, сделаешь карьеру! Ну, пока!

И, похлопав снова ещё раз по плечу, он ушёл, будто бы случайно забыв пожать мою вытянутую руку.

Он ушёл, а я остался стоять. Его слова, произнесённые, вполне может быть даже всуе, заставили меня впервые серьёзно задуматься. Что правда ждёт меня в будущем, думал я. Работа с утра до ночи в кафе? Обслуживание свадеб? Продажа из-под полы спирта пополам с шампанским? Регулярные поездки на базу, где за взятку можно получить дефицитный товар. А если однажды поймают? Тогда прощай свобода и здравствуй небо в клеточку? Но даже если жить честно, то что я получу? Всё ту же работу с утра до вечера, только без денег. А эти собрания? Детектор лжи, наверное, и то приятней. Одна Айсыгуллина чего стоит! Уйти из кафе? Тогда будешь мечтать как все о прогрессивке и тринадцатой зарплате, чтобы поехать летом на десять дней в Анапу. А мне хотелось не просто денег, мне хотелось творчества, каких –то иных человеческих отношений, участия в тех великих переменах, которые переживала страна. Я не хотел быть от всего этого в стороне!

Чёрт возьми, почему всё так несправедливо, думал я, возвращаясь пешком из офиса Треста столовых к себе в кафе. Ведь я и сам думал пойти в журналистику! Ну, допустим, я всё брошу и пойду в какую –нибудь газету. Что я там предъявлю? Я стал скупо, как какой- нибудь Гобсек посчитывать, что у меня есть за душой, чтобы предъявить в газете.

Во- первых, несколько публикаций в прессе. В одной из них, напечатанной в довольно популярной комсомольско -молодёжной газете, опубликовали мой отзыв на фильм латышского режиссёра Юриса Подниекса «Легко ли быть молодым»? Там я всячески изощрялся, написав, что фильм напоминает мне сон подыхающей от яда крысы в тёмной каморке. Что фильм вызывает судорогу навроде той, какая бывает у человека, которому к носу поднесли нашатырную ватку. Что подростки в фильме танцуют под рок -музыку так, будто перед этим им вкололи трифлюперазина, дали заснуть, а потом специально растолкали. Что юноша –паталагоанатом, разделывающий в кадре трупы, точно имеет дело с резиновыми куклами, ничего не чувствующий, хотя и симпатичный малец, заколачивающий на мёртвом теле вполне живые деньги. Что фильм, который снимает один их героев картины, это прекрасно, но, помилуйте, кто это будет смотреть? И, главное, где эту дрянь собираются снова показывать? Я специально отпрошусь с работы, чтобы пойти туда с друзьями и ещё раз поплеваться. Ну, и всё в таком духе. Человеку в то время приходилось извиваться, словно червю, что похвалить спорную картину. Ещё я написал в своём письме, что единственные по -настоящему крутые парни в фильме это солдаты, воевавшие в Афганистане, но только странно, почему они выглядят, как отсидевшие за курение травки цыгане и на их лицах нет никакой улыбки, не говоря уже о победной? «Что вообще творится, где настоящие герои?!», так заканчивалось моё письмо, которое опубликовали.