Огонь внутри затрещал, словно испуганный, и из неё вырвалось облачко золотистой пыльцы, блестящих частиц, похожих на звёздную пыль. Они устремились вверх, словно живые, и превратились в грациозную кошку с золотистой шерстью и янтарными глазами. Остин не верил своим глазам. Воспоминание ожило! Кошка, точно такая же, как он видел в приюте, прошла вокруг лампы, ступая по пустоте, нежно потерлась о его ногу, мурлыча. Остин протянул руку, погладил по мягкой шерсти – она была настоящей, живой. Но в тот же миг, как только он прикоснулся к ней, огонёк в лампе резко замерцал и почти угас. Чудесный миг счастья закончился.

– Нет! – выкрикнул Остин.

Увидев исчезающий огонёк, он запаниковал. Мальчик инстинктивно схватил лампу, сжимая её в своих дрожащих руках. И в ту же секунду пламя внутри вспыхнуло ярче, словно отражая его тревогу. Огонь откликнулся на призыв Остина. Пока он сосредоточенно продолжал вспоминать визит в приют для животных, оживлённая кошка продолжала идти рядом. Её мягкая, золотистая шерстка переливалась в свете лампы. Но внезапно это чудесное видение начало исчезать, таять, словно снежинка на ладони. Золотистая шерсть превратилась в блестящий золотой песок, который медленно рассыпался, исчезая в воздухе.

– Волшебство, – прошептал Остин. Страх сменился изумлением, а затем и чистой, неподдельной радостью. – Я могу оживлять воспоминания!

Он осторожно, с нескрываемым волнением, прикоснулся к лампе, почувствовав её тёплую, гладкую поверхность. Пламя коснулось его ладони через тонкое стекло.

– Всё будет хорошо, – сказал он, чувствуя прилив уверенности.

Он продолжил идти, внимательно осматриваясь вокруг. Огонь в лампе полностью восстановился, засиял ещё ярче. В ту же секунду Остин заметил, что стены лабиринта, окружавшие его, стали отдаляться, растворяться в бесконечном пространстве. Они исчезли из виду, оставив его наедине со светом и тьмой вокруг. Перед ним расстилалось бескрайнее пространство. Ковёр изменил цвет, превратился в пёструю мозаику, а ворс стал колким, словно пропитанным затвердевшим клеем, каждый шаг отзывался резким хрустом под ногами.

Вдали Остин увидел мерцающий огонёк, он быстро перебегал из стороны в сторону. В воздухе послышались голоса. Живые люди? Радость переполнила Остина, он забыл о страхе и бросился к огню через широкое ковровое поле.

– Стой! Эй, дурень! Что ты делаешь?! – раздался хриплый крик.

Остин остановился, прислушиваясь. Оказалось, это была большая лампочка, весело скачущая туда-сюда, и рядом с ней – небольшое существо, похожее на помятый кусок пластилина, который продолжал кричать, что есть мочи. Остин посмотрел вокруг и под ноги. Он рванул с места и побежал к ним.

– Остановись, пока не поздно!

Ворс под ногами трещал, как тонкий лёд. Голова-лампа пыталась побежать к Остину навстречу, но нечто непонятной формы схватило её за провода и продолжило орать.

– Уже поздно. Она проснулась!

Остин добежал и остановился в нескольких метрах от них. Огонёк оказался грушевидной лампой с туловищем, руками и ногами из проводов. Большая «голова» светилась ярче всего, внутри электрические разряды вырисовывали глаза и широкую улыбку. Рядом стоял краснокожий человек, квадратный и маленького роста. Лицо его было угловатым, с большими глазами и беззубым ртом, картофельный нос гневно раздувался, а из глотки раздавался скрежет, будто внутри поворачивались ржавые шестерёнки.

– Что ты наделал, идиот?! – прорычал он.

Подул ветер, и краснокожий мгновенно превратился в кусок глины, а ламповый человечек погас, превратившись в обычную игрушку.

Ковёр ожил. Ворс вздыбился, волны расходились по поверхности. Из глубины, из ткани полотна, вырвалось красное сияние, яркое и резкое. Будто врата из преисподней. Они проявились, материализовались, из ничего стали реальностью. Перед Остином из адовой дыры выползла змея. Величественное существо, одна из хранительниц этого таинственного мира.