– А я теперь вольная птица. И я с Анжеем, – отвечала Анжелика.

Марьяна равнодушно взглянула на молодого человека. К счастью, рядом ещё сидела другая девушка, её младшая сестра Яна, которую все звали Жаннетой, и она начала занимать Анжея разговором.

– Ты за ним бдишь, или он за тобой? – усмехнулась эта Жаннета. – Я не очень поняла.

– Мы друг за друга отвечаем, – сдержанно проговорила Анжелика.

Обе её хозяйки выглядели прекрасно. Марианне совсем не дашь её тридцати двух лет, хоть она и пышна телом. Была в ней некая ленивая грация домашней кошки, которая постоянно лежит на солнышке и греет бока. Жаннета отличалась более живыми манерами и стройностью, переходившей в худобу. Таким образом, обе сестры привлекали к себе мужчин, предпочитающих разные виды женской красоты.

– Мой дом зовется Содомом и Гоморрой. Как же наш ангелок смог переступить его порог? – продолжала Марианна беззастенчиво. Анжелику она считала сопливой девчонкой – зазнавшейся наследницей, чья красота была переоценена, и воспринимала её как свою будущую соперницу, поэтому относилась к ней без всякой теплоты.

– Сестра, ты ошибаешься. Наш дом точно не Содом, потому что содомиты сюда не ходят. По понятным причинам, – Яна повела плечами так, что Анжей аж покраснел, а Марьяна взволнованно посмотрела на Анж – не смутилась ли она словами Жаннеты. Та даже глазом не повела. «Ну правильно, чья она внучка и дочка, в конце-то концов», – вспомнила графиня Уварова.

– И я не ангел, – проговорила девушка.

– А кто в монастырь всё хотел? – вспомнила хозяйка.

– Это пока не в моих планах. Скажи, Marie, могу ли я поговорить с тобой наедине? – спросила Анж без обиняков.

– Давай. Идите-ка в гостиную, проведайте, не пришел ли кто? – обратилась к сестре и её ухажеру графиня.

Оставшись с родственницей наедине, она смерила взглядом своих больших карих глаз кузину и проговорила:

– Тебя прислал Адамка. Что ж он сам не ходит? Или это ниже его достоинства?

Анжелике кровь бросилась в голову. «И в самом деле, курва, курвища», – подумала она. – «Москальская подстилка». Но она была вынуждена признать – кузина старше её на четырнадцать лет, на столько же лет опытнее, и если княжна и думала использовать Марьяну для своих целей, то ничего у неё не выйдет. Придется соглашаться с правилами игры, установленными ей. Самое большее, что Анж может сделать – сторговаться в чём-то одном.

– Адам красивый, – продолжала Уварова. – В моём вкусе. Наверное, ему одиноко сейчас, после расставания с государыней. Скажи мне по секрету, Анеля – у него кто-то есть сейчас?

Анжелика цветом лица уже напоминала варёную свёклу. Щеки у неё горели, а кулаки чесались врезать этой ехидной даме промеж наглых глаз. Она лишь помотала головой, чуть не сказав: «У него есть я! И тебе не поздоровится!»

– А жениться он не собирается? Нет? – продолжала невинным голосом Марьяна. – Интересно… Так вот, кузина, объясни мне, что ты хочешь? Я всё сделаю.

– К тебе ходит Александр фон Бенкендорф, – сказала Анж. – Так вот…

– Ты влюблена в него и думаешь, что я его у тебя отбиваю. Но уверяю тебя, милая, я даже не помню такого. Как он выглядит? Если был бы красивый, я бы обратила внимание.

Анжелика ещё больше разозлилась. Но потом подумала: а почему бы не подыграть?

– Да, я к нему в некотором образе неравнодушна. Потому и у тебя. Его здесь можно чаще всего застать, говорят. Он влюблён в тебя, Марьяна, – она посмотрела на неё искренним, немного жалким взглядом. – Так я слышала.

– Обожаю романтику и готова пойти навстречу истинной любви, – великодушно произнесла графиня. – Я догадываюсь, почему ты ищешь моей помощи. «Фамилия» немца наверняка бы не одобрила.