Хотя обитатели Бездны могли проявлять жестокость во многих вещах, кровные узы на самом деле были почти священны. По двум причинам: потому что кровь была самым дорогим магическим ресурсом, и потому что семья была самым дорогим ресурсом в политике. Поставить под угрозу единство и целостность клана означало создать слишком много вопросов. С тем, кто попытался бы это сделать, скорее всего свои же расправились бы раньше, чем дело оказалось бы предано огласке.

— Вот поэтому никто и не знает, что именно случилось с Шадахом… — пробормотал Раймир. – Одно дело «не досмотреть» и позволить сестре попасть в плен к белокрылым… Другое – пролить родную кровь.

3. 3

После возвращения молодой леди к власти, она публично поблагодарила родню, удержавшую в целостности её клан – что было довольно популярной практикой для таких ситуаций, и что выглядело абсолютной насмешкой, потому что за прошедшие пятьдесят лет правления регента Шадаха от дома Нар-Шах практически ничего не осталось. Большая часть островов, некогда принадлежавших этой семье, была продана, потеряна или проиграна в карты. Поголовье членов клана заметно уменьшилось, потому что все, кто мог обосновать свой переход в другую семью (для этого требовались хоть какие-то кровные связи) в конце концов это сделали. Никто не желал оставаться на борту тонущего корабля.

Никто не ожидал от молодой хозяйки большого взлёта в этих условиях… и чуда не произошло. Казалось, Анника мало чем отличается от своего брата и больше была озабочена развлечениями и путешествиями по срединным мирам, чем борьбой за влияние внутри Бездны.

Однако теперь задумавшись о происходящем более серьёзно, Раймир пришёл к выводу, что за время, прошедшее с её возвращения, дом Нар-Шах ничего и не потерял. Что было довольно странно, потому что раз запущенный процесс было трудно остановить. Ослабленный клан продолжали рвать на куски,

У Нар-Шах не было достаточно людей, чтобы конкурировать с другими кланами за вкусные миры и отвоевывать чужие или хотя бы свои прежние домены, большинство из которых также было утрачено. Оставалось загадкой, почему дом ещё держится на плаву – и тем более, почему его хозяйка продолжает вести себя так вольготно и явно не чувствует ущемлённости.

Ещё одна загадка состояла в том, что после возвращения Совет Верхних Островов принял её практически на равных, и исходя из того, что Раймир видел и в большей степени слышал, это не было формальной вежливостью, за которой скрывались бы попытки добить лежачего. Большая часть информации Раймира происходила не из официальных источников, и он в большей степени знал, что леди говорили за спиной, чем даже то, что объявляли официально. Создавалось впечатление, что Анники как будто бы… опасались.

«Может ли это быть связано с тем, что произошло с её братом?» — спросил он себя. «Или может ли она владеть чем-то… либо знать что-то… что представляет для совета опасность?»

С другой стороны, если бы это было так, Аннику, скорее всего, просто уничтожили бы сразу.

Раймир чувствовал, что чтобы понять странную девчонку, ему надо разобраться в этой истории. Если, конечно, он вообще собирался её понимать.

«Вполне возможно, к завтрашнему утру она вообще забудет про свою дурацкую идею», — напомнил он себе. Но несмотря на здравый смысл, мысли о вечернем происшествии не шли из головы. С каждым разом, когда он прокручивал в голове давешний разговор, бешенство Раймира становилось сильней… и в то же время, наравне с ним, добротно укрытое чёрным пологом медленно разгоралось любопытство.

Несмотря на свою нелюбовь к магии крови, Анника, кажется, любила разрешать столкновения самостоятельно и хотя не всегда проявляла себя хорошим дипломатом, но была многими отмечена как неплохой тактик и действительно утончённый маг.