Даня не смущался ни бесконтрольной стихии, ни пафосных шипов на косухе, ни отца. Он стрельнул сигарету за гаражами, где прятался Кирилл, и не отставал всю дорогу до дома, болтая без умолку. Кирилл и не понял, как согласился пойти на вечеринку, где познакомился с Сарой. И не заметил, как втянулся в то, что потом стало дружбой.
Некоторое время они молчат, и это уютно. Но не даёт покоя мысль о пропавших студентах.
Но потом Сара осторожно касается его запястья:
– Ты не думал… о якоре? Чтобы его вернуть. Тебе без него тяжело, как никому другому. После Николая…
– Не надо!
Кирилл резко поднимается и подходит к камину. Заложив руки в карманы, вглядывается в огонь: тот бьётся и внутри вместе с каждым ударом сердца. Голос Сары звучит тихо:
– Я закажу ужин, хочешь?
Он всё ещё стоит к ней спиной, напряжённый, как струна. Почти незаметно и тихо по окнам начинает стучать дождь. На пороге холодный и тёмный ноябрь, и почему-то Кириллу кажется: тот принесёт столько бед, что сил с ними справиться не хватит. Тёплые руки Сары обвивают плечи, дыхание ласкает кожу на шее:
– Ты же знаешь, я всегда рядом.
– Я того не стою.
– Не тебе решать. Давай, хватит хандрить. Лучше расскажи, что занимает твои мысли.
Обрывки теней в коридорах. Исчезновения студентов. Горький вкус кофе Сташека. Глаза, полные надежд и мечтаний. Поцелуй на берегу озера.
Жужжит телефон. И Кирилл знает: что-то случилось.
– Ужина не будет, да? – в голосе Сары звучит грусть.
Кирилл ищет телефон и находит его под подушкой дивана. Громко ругается:
– Мать твою!
– Что такое?
– Нападение теней. В Академии. Опять!
Кирилл чуть шатается, ощущая, как на него обрушивается ураган того, с чем он не может справиться. Он снова перечитывает сообщение.
«Помогите. Тени». Кристина Кристрен.
– Кирилл, – осторожно окликает Сара.
Он поднимает голову и смотрит на неё. Он чувствует, как внутри бушует пламя, готовое смести всё на своём пути. Сара подходит и касается его горячей руки.
– Что бы ни произошло, это не твоя вина.
Ему хочется расхохотаться. Но он лишь качает головой и, натянув рубашку, быстро застёгивает пуговицы. Его ждёт ночная дорога.
Глава 7
Хрустящие простыни под рукой. Запах трав и лекарств. Сухость во рту.
Мутные воспоминания.
Веки тяжёлые и никак не открываются. Издалека раздаются голоса; первый, мужской, резкий, хриплый, похожий на огненную бурю:
– Не вам меня обвинять!
– Вас не было неделю, – второй тоже мужской, и в нём звучит раздражение и неприязнь.
Она хочет поднять руку, пошевелиться, но тело будто онемело. Сил нет. Магии нет! Успокоив дыхание, она пробует пошевелить пальцами и если не вызвать заклинание, то хоть ощутить дыхание ветра, движение воды, прохладу на кончиках пальцев. То, к чему она привыкла с детства. И постепенно эти ощущения возвращаются. Магия всё ещё в ней.
Опять хриплый голос, вспыхнувший негодованием, будто чиркнули спичкой:
– В Академии всегда есть страж на посту. Печати не нарушены. Но на неё всё равно напали! И теперь вы валите всё на меня?!
– Значит, вы плохо выполняете свою работу. Между прочим, вы обещали всяческую поддержку, а Николай уверял, что с вами студенты в безопасности…
Как монотонный серый дождь по стеклу. Слова сливаются в холодные струи, от них начинает болеть голова. Она хочет крикнуть, чтобы вернулся хриплый голос. Но губы еле шевелятся, даже дышать тяжело. Рядом раздаются шаги, и шёлковое тепло касается кожи.
– Как она? – В хриплом голосе появляется тепло.
– Какая забота с вашей стороны, не ожидал от стража, – второй голос приближается.
Повисает тишина, но от близости первого голоса она наполняется ощущением, будто рядом горит костёр, с которого сыпятся искры.