М. О. Это же ниночкина мысль. Помните, она нам сказала, что, наверное, папа…

НИНА. Как в сказке про… как в мифе об Орфее и Эвридике… Аид дал указ, что нельзя… он же знал, что запрет нарушат, поэтому он сказал. Не стал бы он так даром отдавать. Он очень хорошо знал людей, раз у него так много умерших было… и он знал, что раз Орфей Эвридику так любит, то он все-таки нарушит запрет.

М. О. И раз Миша такой любопытный мальчик и настырный… папа знал, что Миша – настырный мальчик?

ДЕТИ. Да. Конечно.

М. О. Поэтому он знал, конечно, что Миша-таки в табакерку влезет и пружинку тронет… Слушайте, а реальная табакерка… не сказочная табакерка во сне, а реальная, которая стояла на столе у Миши… она сломалась? Или только во сне табакерка сломалась?

ДЕТИ. Во сне.

М. О. А настоящая осталась целенькой! Вот какая классная штука – сон!

ДИМА. Запрет-запрет… почему-то всегда… вот что ты хочешь, то тебе и запрещают! Если тебе не дадут запрет – не ешь то, что тебе не нравится, ты не будешь есть, потому что тебе не нравится. А если хочешь – все равно сделаешь!

М. О. Есть очень интересный рассказик. Даже, по-моему, не рассказик, а фильм. У родителей была проблема – мальчик не хотел читать. И вот один папа говорит другому: дай мне его на один день, он у нас живо зачитает. Мальчика папа приводит в этот дом, к родителям его друга, а те ему сразу говорят: «Ты знаешь, Петя, мы все разрешаем нашему Вовочке, только не разрешаем ему читать в туалете и в постели – под одеялом с фонариком. Вот все можно, а это – ни в коем случае нельзя!». Как вы думаете, что произошло?

ДИМА. Начал читать.

М. О. Ребенок начал читать под одеялом с фонариком. Оказалось, так увлекательно, так страшно интересно… с тех пор…

НИНА. Я знаю -почему. Он был – «баловный» мальчик. Ему нравилось нарушать запреты!

НИКА. А это то же самое, как… есть книга такая – «Вредные советы».

М. О. Молодец! Я тоже хотела это сказать.

НИКА. Там написано: хорошим детям нельзя, потому что они послушные и начнут это делать.

М. О. Кто в следующий раз нам «Вредные советы» принесет?

Все поднимают руки.

Теперь скажите мне, пожалуйста, Владимир Одоевский читал народные сказки?

ДЕТИ. Да!

ОЛЕГ. Он их не читал. Народные сказки не читают, а слушают.

М. О. Да. Он их слышал, наверное, от своей нянюшки.

НИНА. Больше всего он, наверное, любил «Вредные советы». И читал их.

М.О. (смеется) Одоевский в середине девятнадцатого века?

НИНА. А может, он знал хоть один?

М. О. Есть ли народные песенки… и стишки, где тоже есть что-то, подобное вредным советам?

ДИМА. Тили-тили-тесто…

М. О. В общем, есть, о чем подумать.

НИНА. Слушайте, а может, автор … (неразбочиво)

Нина пытается выразить свою мысль – у нее получается не очень складно, часть детей отвлекается…

М. О. Стоп! Что у нас происходит? Человек говорит увлеченно – он мне, что ли, только говорит? Я вот думаю все: наверное, дети у меня стали воспитанными, хорошими, они любят друг друга, понимают… сегодня Ника с Машей вдруг начинают выяснять отношения – самым безобразным образом! Вдруг Дима начинает нам что-то демонстрировать… ну что это такое? Мы или дикари, или нормальные люди, которые книги читают и могут их обсуждать. Мне это странно. Извини, пожалуйста, Ниночка, что я вынуждена была тебя перебить.

НИНА. (продолжает) Может, автор этого фильма (или рассказа) сам думал, как этот мальчик, который не хотел читать. И с ним самим такая история приключилась… И он вспомнил свою жизнь, когда он был маленьким, и написал…

М. О. Может быть… Но вот что получилось у Владимира Одоевского, который, конечно же, читал народные сказки или слышал от своей няни. Конечно, когда-то он слышал народные потешки… дразнилки… Конечно же, он еще много чего читал. Чего же он еще мог начитаться?