М. О. Ну что ж… я думаю, что уже пора начинать работу?

ДЕТИ. Да.

М. О. Тогда начинаем работу. Знаете – о чем я думала, когда шла к вам… думала-думала и никак не могла от этой мысли отделаться… когда мы говорили с вами о Мише, у нас остался неразрешенным один вопрос. Помните, мы стали говорить о том, что Миша попал в табакерку и ничего не понял. Так что же он попадал туда зря? Раз с ним ничего не произошло?

НИНА. С ним произошло. Он, хотя и не заметил техники, но зато он побывал там… он же больше жизни хотел туда попасть…

ОЛЕГ. По-моему, он что-то понял не тогда, когда туда попал, а когда пружинка лопнула: вот тогда он все понял.

М. О. Значит, все-таки надо было ему сходить внутрь табакерки?

ОЛЕГ. Надо было!

М. О. Но самое-то главное – смотрите: Миша сначала слышал играющую музыку, видел целую табакерку – и не понимал, почему музыка играет. Когда он попал внутрь табакерки, он очень долго там ходил, стал мальчиков-колокольчиков жалеть, стал разбираться, ничего вроде бы не понял… не случайно же ему говорила Пружинка: на все смотришь, ничего не видишь …но когда пружинка лопнула, он все-таки что-то понял! И папенька ему потом сказал об этом: теперь ты уже почти узнал! Ты тогда до конца узнаешь, когда прочтешь учебник механики.

НИКА. Если бы все в табакерке остались живы, он потом мог бы просто свои тетрадки принести и делать все по тетрадке.

М. О. Если бы Миша изучил механику, он бы смог, наверное, просто починить табакерку?

НИКА. Но тогда молоточки опять начали бы по ним стучать!

М. О. Да. Тогда бы начали опять стучать. Никак не избавишься от этого стука.

НИНА. А мне кажется, что от этого стука можно избавиться. Чтобы стучать, например, не больно. Когда мы по колокольчику стучим легко – это же не очень больно?

М. О. А! Тогда Миша может рассматривать это как инженерную задачу!

НИНА. Да. Можно, например, на колокольчики нацепить вату. Тогда им будет не больно.

М. О. А если на колокольчики нацепить вату, и им будет мягко, какая будет музыка? Хорошая или не очень?

НИНА. (саркастически) Хорошая…

М. О. Очень сомнительно.

Дети начинают бурно проверять, как разные предметы стучат по твердому и по мягкому – например, карандашом по столу или по руке.

СЕРЕЖА. И еще… по-моему, никто не говорил… почему Мише во сне… обычно во сне снится то, что ты видел. Что ты знаешь. Что у тебя в голове. А Мише приснилась внутренность табакерки… откуда он это знал? Почему пружинка рассказала ему об этом. Ведь нельзя же действительно во сне узнать что-то – нужно это перед этим знать.

М. О. Да. Помните, мы говорили о мишином опыте. Наверное, что-то было у него… какие-то знания все-таки были, если ему такой сон приснился, так ведь? Был такой великий ученый Дмитрий Менделеев, химик, так вот он увидел во сне свою таблицу элементов… а когда говорят, что будто бы Ньютон открыл закон всемирного тяготения, когда ему яблоко на голову упало, наверное, в этой голове что-то уже должно было быть, чтобы из падения яблока получился закон всемирного тяготения, так?

Но почему я начала с этого… Вот какой вопрос меня донимает – для того, чтобы понять, как устроено что-то, нужно ли туда проникать или можно просто, глядя сверху, все понять.

НИНА. Глядя сверху. Если ты разбираешься в механике. Ему все-таки надо было прочитать эту механику.

ОЛЕГ. По-моему, нельзя. Вот, допустим, перед тобой стоит какой-то механизм. В открытом положении. В закрытом ничего не увидишь, хотя он и больше похож на настоящий. А вот в открытом. И ты как бы обязательно проникаешь туда и смотришь – так: вот это делает то-то, а это делает то-то…