Когда Вера всё же вставала, чтобы немного размяться, то, проходя мимо нас, она неизменно окидывала каждого своим оценивающим взглядом, после чего резко отводила в сторону свои хитрые серые глазки и возвращалась обратно в кресло. В эти моменты я всегда смотрел на Борю, который каждый раз очень смешно кривил лицо, провожая низенькую бесформенную Веру своим вопросительным взглядом, который так и кричал: «Ну что же ты, природа… хоть талию бы ей дала?!»

Вообще мы знали, что Вере не очень-то нравилось каждую субботу проводить с нами на даче и слушать эти бесконечные разговоры о работе, карьере и деньгах, но при всём этом она не пропустила ни одной нашей встречи. Видимо, верила Вера во что-то.

Ну что ж, пожалуй, время перейти к тому самому дню, с которого я, собственно, и начал свой рассказ. Это как раз была суббота. В то утро я долго не мог встать с кровати, что, отмечу, совершенно мне не свойственно. Более того, я никогда не понимал людей, что после пробуждения могут часами нежиться в постели, при этом не испытывая скуки. И всё же верно говорят: не стоит осуждать других. Теперь же вот и сам находился в положении ранее мной осуждаемых. В попытках разгадать, что же за сила меня держит, был вынужден признать существование постельной гравитации.

Признав этот факт, мне ничего не оставалось, кроме как чем-нибудь себя занять. Не буду врать, что я был в долгом поиске, ведь правда в том, что я вообще в нём не был. Занятие нашлось само собой. Короче говоря, я принялся за изучение потолка. Вначале думал написать, что это было весело и очень увлекательно, – ну чтоб добавить чуть сарказма в текст. Потом я думал нагнетать, описывая то, как это было скучно. В конечном счёте я решил: пусть будет так, как всё на самом деле было. А было это быстро. Всё дело в том, что площадь потолка была довольно скромной, и через пять минут я уж подметил все его неровности, все трещинки и непонятно как появившиеся на его штукатурной коже отвратительные пятна.

Следующим объектом для моего пристального изучения стала громоздкая блестящая люстра, что висела строго по центру комнаты и состояла из какого-то бесчисленного количества стеклянных элементов. Сказать, что она абсолютно не гармонировала с размерами маленькой комнатки, – это значит не сказать ничего. Ей точно было здесь не место. Хотя не думаю, что ей вообще нашлось бы где-то место. Возможно, лишь в фойе провинциального театра. Но думаю, и там её столь вычурный, аляповатый вид смотрелся бы избыточно помпезно.

Довольно быстро разобравшись как с люстрой, так и с потолком, я был намерен перейти к исследованию остальных предметов и поверхностей, окружавших меня. Но тут мой взгляд привлёк косой солнечный луч, что смело впрыгнул сквозь окно на одну из стен моей комнаты и медленно по ней пополз. Его движение нельзя было назвать стремительным, но всё же своей динамикой он сильно выигрывал по части интересности у окружающего меня статичного мира. Недолго думая, я стал за ним следить. Я делал это ровно до тех пор, пока он не добрался до мерзкого шва: породившие его два обойных листа были когда-то плохо проклеены и теперь предпочитали жить отдельно друг от друга. Внешне это выглядело как расстёгнутый ворот рубашки, но не чёрной рубашки, что носят одинокие мужчины на рандеву, а скорее гавайской рубашки где-нибудь на приёме у британской королевы. Другими словами – это было просто ужасно. И хоть я и не эксперт в подобных вещах, но всё же позволю себе предположить, что если существует пособие по созданию приличных квартирных интерьеров, то в нём уж точно есть пункт о несоответствии подобных швов правилам дизайнерского дресс-кода. В итоге, чтоб не осуждать себя за ту лень, что никак не давала мне купить клей и, наконец, подклеить этот ужасный шов, я решил переключить свой взгляд на то, что в это время было за окном. А за окном в тот день была просто чудесная погода. Солнце светило ярко, а небо было настолько чистое, что напоминало нежно-голубой топаз.