Морохин широко улыбнулся и протянул руку.

– Вполне, – заявил он. – Добро пожаловать в сыскную полицию!

Во всяком случае, первый допрос выдержан. И, кажется, успешно. Всё, что можно для начала сказать, сказано. А чего нельзя, о том умолчал. Хотя, скорее всего, по ходу расследования карты придётся вскрыть… Как пойдёт.

Морохин вдруг пристукнул кулаком по столу.

– Кажется, я знаю, кто убил Себрякова, – заявил он.

– Вот как? Ну, не томите.

– Социалисты-революционеры.

Пару секунд я обдумывал сказанное.

– С какой целью?

– Ну, вы же сами сказали, что профессор талантливо пропагандировал светлый образ Романовых. И тем самым косвенно поддерживал царскую власть, с которой эсеры борются не на жизнь, а на смерть. Вот они Себрякова-то и убрали. Так сказать, по идейным соображениям. Сходится, а?

Я был вынужден признать, что некая логика в рассуждениях Морохина есть.

– Заметьте, что в этом случае целенаправленный характер действий преступников вполне объясним, – увлечённо продолжал Морохин. – Пожива их не интересует, их цель – профессор.

– Постойте! – сказал я, поднимая руку. – Допустим, Себрякова убивают по идейным, так сказать, мотивам. Палец-то ему ломать зачем?

Морохин задумался.

– Да, – сказал с сожалением наконец. – Пытка в мою версию не вписывается. Насколько знаю, эсеры зверские методы не практикуют. Пришли убивать, так убивают.

– Кстати, а почему именно социалисты-революционеры, а не социал-демократы? Они ведь тоже с царизмом борются.

– Борются. Однако индивидуальный террор не практикуют. Забастовки, стачки, выпуск нелегальной литературы, митинги, экспроприации, наконец, – это да. – Пригладив густую русую шевелюру, Морохин самокритично добавил: – Выстрел мимо кассы. Думаем дальше.

– Думать – это хорошо, – оценил я. – Между прочим, план расследования у вас уже составлен?

А ведь действительно проницателен. И воображение хорошее, а следователю без воображения делать нечего. И может статься, что выстрел мимо кассы парадоксальным образом попадёт в «десятку». Посмотрим.

Судя по первому впечатлению, работать с Морохиным можно. С виду интеллигент интеллигентом: высокий лоб, мягкий задумчивый взгляд, тщательно подстриженные усы и бородка. Ещё бы пенсне на шнурочке – и вылитый Чехов Антон Павлович.

Но внешность обманчива. Человек, который изо дня в день ловит злодеев, уж точно не интеллигент. Если, конечно, под интеллигентом понимать вечно брюзжащего дармоеда, бесполезного и всем недовольного, бесконечно далёкого от народа, но вместе с тем искренне мнящего себя умом и совестью нации. Господи, сколько таких развелось! В университетах, в редакциях, в издательствах… И каждый что-то пишет, вещает, проповедует…

Дмитрий Морохин

Вроде бы теперь появление Ульянова объяснилось. На первый взгляд всё правильно, всё логично… однако чего-то он недоговаривает. Об этом сигналит чутьё следователя, а я ему доверяю. И хотя он мне, скорее, понравился (это пока, там будет видно), в появлении непрошенного сотоварища ничего духоподъёмного нет. Не привык я работать в паре. Сработаемся ли?

Впрочем, с духоподъёмным у меня в последнее время и так хорошо. Краса и гордость столичного сыска Морохин (к чему излишняя скромность?) две недели назад удостоен классного чина коллежского асессора (между прочим, восьмой класс в табели о рангах!) и теперь будет ежемесячно получать жалованье сто тридцать пять рублей. Это не считая наградных. Стало быть, вполне в состоянии прокормить будущую семью (вокруг все намекают, что пора бы и жениться). Жильё вот только съёмное, своё ещё предстоит купить, но не всё сразу…

Ульянов деликатно кашлянул, и я очнулся.