Мать – ну, тут всё проще. Мать – это филармония. С детства – в костюмчике, за руку, с мамой и папой – в концерты. Кого я только не переслушал в киевской филармонии: Анни Фишер и Тиолье, Башкиров и Ростропович, Долуханова и Нестеренко, молодая Марта Аргерих и старый Шура Черкасский… Это только те, кого вспомнил навскидку. Ну, конечно, наш любимый Рихтер. Его концерты мы никогда не пропускали.

Вот в оперу наша семья не имела традиции ходить. Когда я подростком случайно открыл для себя итальянское бельканто, то уже сам собирал пластинки великих теноров и баритонов. К тому времени стали появляться лицензионные записи. Первой мне попалась пластинка Беньямино Джильи. Я просто офонарел! Я ведь всегда думал, что тенор – это Козловский, в лучшем случае Лемешев.