честь имея – не был в чести.
А за то, что душа, как рубище,
ты прости их, убогих, прости.
«Палач приходит на рассвете…»
Палач приходит на рассвете,
когда сопят в кроватках дети.
Не поспешит, не опоздает.
Он стар и мудр, и дело знает.
Он знает, что в ночном кошмаре
пронзает сердце, как иглой,
и разум плавится в пожаре,
рождён сверхновою звездой.
А кожу рвёт венец терновый.
И, чтобы стоны заглушить,
ты должен раскалённым словом
кровавых мальчиков убить.
Но трудно вырваться из клетки
привычных снов, унылых дней.
И ночь уйдёт, оставив метки
в ладонях – стигмы от гвоздей.
И сердце не пронзит иглою,
и не сорвётся в пропасть страсть,
когда завистливой змеёю
завьют карьера, деньги, власть.
И все прозрения убоги,
как вдохновенье не зови,
когда со строчной – твои боги,
а вера – в Спас не на крови.
Смертельно прикасаться к звёздам,
когда решишь, что Бога нет.
Забыв завет, ты слишком поздно
изведаешь, как ржёт конь блед,
как запах зла и образ зверя
дотла сжигают образа.
И бездны вызов за безверье —
звериный взгляд в твои глаза.
Безумны утренние звёзды,
когда сжимает разум страх,
и сердцем осязаешь грозный
полынный запах на губах…
Прости-прощай
Анатолию Стожарову
Я помню этот город на мысу…
Нарежь-ка, друг, оленьей колбасы…
Бруснику собирали, как в лесу,
ладонями со взлётной полосы.
Везли икру и рыбу втихаря —
борт от земли отваливал едва,
по кружкам разливали сухаря,
чтобы летел, как ласточка, «Ли-2».
Гулял по деревянным мостовым
задорный и отчаянный народ.
И был порою пьяным в синий дым
посёлок под названьем «Гидропорт».
Дружили и ругались от души,
не маялись изменой и виной.
И были, словно печка, горячи
татарки под холодною луной.
Прости-прощай нечаянная грусть.
Я больше в этот город не вернусь.
По старым тротуарам не пройдусь,
с друзьями теплотой не поделюсь.
Не выпью на причале коньячка,
не съем из белой нельмы шашлычка.
Здесь всё давно не так, не то, не те…
Мне места нет на этой широте.
Я помню этот город, этот век.
Как ждали на причале ледоход,
как верили в удачу и успех,
общагою встречая Новый год.
Чихали на угрозы докторов,
инфаркты на ногах перенесли…
Гордясь страной и подвигом отцов,
состарились, а дети подросли.
И тут-то вот, взглянув по сторонам,
заметили – такая, брат, фигня.
Вдруг оказалось, что везло не нам,
а нас тут посылают просто на.
Как мало всё же пройдено дорог —
не многое успел, не много смог.
Купите полную версию книги и продолжайте чтение
Купить полную книгу