Витек долго, очень долго смотрел на меня. Будто силился найти у меня в лице какой-то ответ на мучивший его вопрос. Но потом все же без сил откинулся на подушку и снова уставился в потолок. Тишина давила на уши. Я не слышала дыхания брата. С нижнего этажа не доносилось ни звука. И я уже решила, что Витек уснул. Хотела тихонько выйти и сходить к отцу. Но брат неожиданно позвал меня:

– Эни…

Я подошла поближе к лежащему на кровати брату:

– Да?..

Витек лежал на спине и снова смотрел в потолок невидящим взглядом. Что он на нем нашел?

– Эни, если все так, как ты говоришь, тогда тебе тем более нужно как можно быстрее, в идеале прямо сейчас, стать супругой Стефана Демероса. Темный сможет тебя защитить. Слышишь меня, сестренка?

Я невольно сглотнула. Свой долг перед княжеством я понимала хорошо. Но выходить замуж, чтобы выжить?..

– Слышу, братик, – выдохнула через силу, ощущая, как царапают горло слова. – Сейчас зайду к отцу, проведаю его. А потом сразу пойду к Демеросу. Может, удастся уговорить его все же дать отцу противоядие…

Витека словно чья-то невидимая рука подбросила над кроватью:

– А у него есть противоядие?! Тогда почему ты до сих пор здесь?!

Я не успела его удержать. Горький смешок вырвался из груди словно сам по себе:

– Да потому, братик, что дядя подсуетился и здесь! Он прилюдно оскорбил лорда Демероса, обозвав его грязным прислужником демонов, и фактически выгнал его из нашего дома! Если бы не то, что Стефан сейчас совершенно без сил, он бы еще тогда открыл портал и покинул нас…

Витек закрыл глаза и застонал сквозь зубы, будто от боли:

– Плохо… Если бы я только мог, если бы имел право отказать дяде от дома…

– Не думай об этом, братик! – Я торопливо наклонилась и положила брату на плечо ладонь. – Мы не можем знать, кто в нашем доме поддерживает дядю, а кто отца! И подобный демарш с твоей стороны может вообще развязать войну внутри нашего собственного дома!..

– Что ты такое говоришь, Энельда?! – Витека настолько возмутили мои слова, что у него сразу получилось сесть на постели, хоть его и пошатывало от слабости. – Как в нашем собственном доме кто-то может пойти против власти князя?!

Наивный братик. Я печально усмехнулась:

– До недавнего времени я тоже так считала. Но поверь, братик, это очень опасное заблуждение! – И я пересказала брату разговор с охранником в темнице.

Но Витек, впервые в жизни мне не поверил:

– Этого просто не может быть! – сердито свел брови к переносице брат. – Если этот охранник против власти князя, с чего бы ему тогда жить в этом доме и служить нам? Его здесь никто не держит против воли! Если не нравится князь, он волен уйти и найти себе другого хозяина! Нет, Энельда! Ты, наверное, просто обиделась на отца за то, что он заключил тебя в темницу! Или что-то не так поняла!

Вот так… Энельда, ты неправильно поняла… Куда уж тебе с твоим женским куцым умишком…

Я проглотила горький вздох и не стала спорить с братом:

– Хорошо, Витек, ложись и отдыхай, пока есть такая возможность. А когда ты восстановишься, мы обязательно во всем разберемся! Сходим вместе и заново расспросим того охранника. Может, я действительно что-то не так поняла.

Мне было противно от собственных слов. От понимания того, что я говорю заведомую ложь. Ведь даже ребенок понимает, что, если такой вопрос задают дети князя, охранник подобострастно подтвердит, что он-де за князюшку. И как вы такое могли только заподозрить?! Любой бы понимал, что от его слов зависит его собственная жизнь. Но брата мои слова успокоили. Он словно бы обмяк. Вздохнул и почти сразу лег, убаюканный моим согласием.