Не сразу до меня дошло, что я лежу в собственной постели, первые несколько мгновений я даже не узнавала потолок и небольшое окошко с решёткой. Мои волосы разметались по подушке, но они были такими густыми и длинными, что мне пришлось их подёргать, чтобы убедиться, что они принадлежат мне. Произошло самое настоящее чудо – мои пшеничные волосы отросли значительно. Даже в далёком детстве у меня никогда не было таких пышных волос, и теперь я теребила их и накручивала на пальцы, не зная, что с ними делать.

В дверь постучали, и я пригласила войти. Это был Ал, одетый в белый докторский халат (в такой одежде я видела его нередко, так как каждый день он помногу работал в лаборатории), и выражение его лица выдавало волнение и предвкушение, которые он испытывал.

– Как тебе волосы? – деловито спросил он, присаживаясь и начав копаться в моей голове.

– Я не понимаю, как…

– Ночью я вколол тебе сыворотку, стимулирующую рост волос на голове. Человеческий волос в среднем растёт семь лет и за это время достигает конечной определённой длины. Я просто ускорил их рост, и теперь они той длины, которая определена твоими генами. С твоими волосами всё в порядке, – подтвердил он, закончив осмотр.

– Но ты говорил, когда волосы отрастут, это будет означать начало того, для чего ты меня сюда привёз.

– Да. Вчера я переговорил с учителем, и он решил, что пора приступать. Он хотел, чтобы у тебя были длинные волосы, поэтому я поспособствовал этому.

– Когда же мне быть готовой?

– Прямо сейчас. Я пришёл за тобой, чтобы отвести в лабораторию. Тебе придётся остаться без завтрака, а свой я уже съел. Мой ассистент готовит препараты. Идём, – он поднялся и протянул мне руку.

Я не двинулась с места, потому что совершенно не была к этому готова. На меня напал бесконтрольный страх.

– Люсиль, – поторопил меня доктор, – профессор не любит, когда его заставляют ждать.

– Мне не хочется и мне не по себе, – призналась я.

Альберт снова сел и убрал волосы с моего лица.

– Но ты же сама хотела этого, и только по твоей просьбе я вчера говорил с патроном. Так чего ты боишься? Обещаю, больно не будет.

– Я боюсь умереть. Я так хочу жить! – вскричала я, прижимаясь лбом к его груди.

– Какая же ты глупая!

– Любое существо ведёт себя глупо на пороге смерти.

– С чего ты взяла, что умрёшь? О, Люсиль, твоя склонность к драматическим эффектам когда-нибудь сыграет с тобой дурную шутку! Я тебе обещаю, что ты будешь не только жить, но и станешь, возможно, самой совершенной женщиной на планете.

– Уверен?

– Уверен, поэтому ты должна вести себя соответственно. Люди страшатся того, чего не понимают, я же в процессе манипуляций буду объяснять тебе каждое своё действие.

Он говорил со мной как с неразумным ребёнком, и я подчинилась воле сильнейшего. Он позвал, и я последовала, как слепо подчинялась решениям отца, потому что привыкла подчиняться тем, кто умнее и опытнее меня, ведь меня воспитывали как будущую идеальную жену для кого-то.

Ал привёл меня в лабораторию. Белоснежная койка под ослепляющим искусственным светом уже ожидала, инструменты и склянки были расставлены по местам, а Алфавиль возился с софитом, настраивая направление луча яркого света. Я опять содрогнулась при виде его костлявых тонких пальцев и обтянутой пергаментной кожей черепа. Профессора пока не было.

– Люсиль, – тронул доктор меня за плечо, выводя из задумчивости, – помнишь, я обещал, что никогда больше не вколю тебе парализатор Е2М?

Я рассеянно кивнула.

– Мне очень больно, но я вынужден просить, что бы ты позволила мне вколоть его ещё. Обещаю, что это будет последний раз. Мне крайне необходимо, что бы ты сохраняла полную неподвижность во время процедур.