На сей раз ей повезло – Шъял посмотрел если не добродушно, то хотя бы без осуждения, что позволило Мели набраться сил и задать самый главный вопрос на повестке дня:

– Зачем вы позвали меня?

Хотя одобрение Шъяла и подняло её уверенность, она выбила этот вопрос, как врага из стен замка, приложив немалые усилия, чтобы это прозвучало максимум смело и без отвращения. Но улыбаться, как посол, Мели себе не позволила.

– Первое, потому, что это хороший день для встреча. Второе, вы очень красивая, а я любить смотреть на красивая дева, хотя и сам не отличаться красота. Третье, у меня есть предложение…

– Может, вам стоит поискать других девушек вне Фаянсового Дворца? Я хотела сказать, если вы так любите на них смотреть…

– О-у, нет. Другие девы и наполовину не так же красивы, как вы! Из вас выйти княгиня Вегенберга, вы об этом не думать?

– А третье…?

– Что третье? – Шъял недоуменно уставился на нее. Потом охнул, как если бы нечаянно прозрел. – Ах, третье! Ну мы почти подойти к этому. Мы общаться с Люциус Силмаез и думать, что вы наше предложение принять с радостью.

– Какое предложение?

– Отправиться в Вегенберг.

Для пущей надежности Мели переспросила еще раз.

– Еще раз, куда отправиться?

– На моя родина! – торжественно завершил Шъял.

«За кого он меня принимает? Он, что, совсем? Противный, толстый, гадкий Шъял! И как на это ответить? Я не хочу ни в какой Вегенберг!»

Было бы слишком грубо по отношению к иностранному послу во второй раз развернуться и уйти. Но и просто сказать, что она не согласна – не хватало решительности. В конце концов из нее вырвалось то, о чем она, как ей думалось, в будущем еще пожалеет:

– Да вы с ума сошли! Я даже не помню, где это!

Но Толстый Шъял находился в здравом уме и пользовался этим.

– Это на Востоке. Я вам показать. Там очень красиво.

Она представила себе хижины с замшелыми дверями, фетор немытых ног, ошметки, в которых бродят, как неприкаянные, их женщины, и кабаки, куда стекается пьяное мужло, а по возвращении домой бьет дочерей.

– Я… нет… я…

Видимо Толстый Шъял решил, что недостаточно обескуражил её, и дополнил свое нескромное предложение словами, от которых Мели на мгновение потеряла дар речи.

– Я предлагать вам выйти замуж за князя Арбалотдора, да освятит его Солнце! И благородный властитель Люциус согласен, вы не беспокоиться!

– Уху, солсен, уху, – присыпал Джорк.

Мели не знала, что больше всего поразило её в словах Шъяла: что её, просвещенную эфиланку, хотят выдать замуж за варвара, или что на подобную гнусность дал согласие её отчим, человек вне всяких сомнений честный. Возможно, и то и другое. Или это какая-то проверка…

Одно было понятно. Если она откажется, то навлечет на себя гнев консула и, возможно, на целую неделю останется без Луан, как отчим и обещал.

Около минуты Мели молчала, взвешивая слова Шъяла, и от волнения теребила локон.

Если откажется, то будет хуже.

«Прошу вас уже не как учитель, а как друг вашей семьи, – зазвучал в голове голос Серджо, – не позволяйте вами манипулировать».

– Я могу подумать? Все взвесить? – Она надеялась, что выиграет минимум несколько дней и успеет за это время поговорить с отчимом, выяснить, что если посол нагло лжет. – Это важное решение, я… ну вы понимаете, я не могу вот так просто согласиться.

– О-у, да, конечно, но недолго. Я уезжать через два дня. Завтра вы дать ответ, Ваше Высочество?

– Да, – кивнула Мели.

«Ничего, Луан расскажет, как лучше всего отказаться, да так, чтобы и отчим был доволен, и жирдяй не стал ему жаловаться. Все будет хорошо! Главное не позволять манипулировать собой, как и говорил Серджо!»