Но стучать не перестали.

«Тук-тук-тук. Тук-тук. Тук-тук-тук. Тук-тук» – стучали ветки. Смерч приближался к Альбонту. Круговорот снов.

Заорав что-то вроде «нет!» или «за что!», Сцевола выпал из сна. Разлепив веки, он осмотрелся. Все тот же стол, все те же бумаги. Все те же чайки кричали за окном. Раздавались еще какие-то неясные звуки и в носу стоял запах чернил. Он поднял голову, еле соображая, что его разбудило. Еще один стук он принял за галлюцинацию, но когда тот повторился с новой силой, до Сцеволы наконец дошло, что стучали, по всей видимости, взаправду.

– Открыто! – громко сказал он.

Дверь отворилась. Через порог прошел брудастый жиртрест в камзоле из вычурно драпированной кожи. Взгляд Сцеволы зацепил улыбку на его толстом розовощеком лице. Магистр не был уверен, что знает этого человека.

– Магистр Сцевола? – спросил он с иностранным акцентом.

– Кто вы?

– Меня зовут Шъял гир Велебур, – низко кланяясь сказал жиртрест, – посол владыки Арбалотдора.

«А, точно, грубая, воняющая, варварская делегация Вегенберга. Надо было с первой попытки догадаться. Им не место в Нашей Империи»

– У вас ровно минута, чтобы объяснить, почему вы потревожили Наш покой.

– Покой? – ухмыльнулся посол. – Во имя солнца, да вы здесь только работать и работать! Я же прийти предложить вашему вниманию кое-что интересное!

«Сначала научитесь говорить по-эфилански, и уже после предлагайте что-либо интересное. Это кощунственно, так относиться к древнейшему из языков!»

– Мы не видим в этом нужды.

– Я уверять вас, магистр! Это дело государственная важность! Если мы не решить ее сейчас, то кто-то решить ее за нас потом. Только вам я могу довериться.

Сцевола медленно вышел из-за стола. Взирая на дипломата, он держался уверено и гордо. В своем таблинии он – царь и бог, а назвавшийся Шъялом гир Велебуром всего лишь жалкий варвар, который должен быть казнен уже за то, что появился в Фаянсовом Дворце.

– Почему только Нам, посол? – спросил Сцевола, любопытствуя.

– О, ведь вы владеть законом и отправлять на гибель. Вы самый могущественный человек в Империя! Я хотеть, чтобы вы помогать нам укрепить союз Вегенберга и Империи.

Его маленькие глаза льстиво сверкнули.

– Хм, – задумчиво качнул головой Сцевола, – вот как, значит. – Он подошел настолько близко к послу, что услышал его смрадное дыхание. В упор посмотрел на него. – Знаете, как Наши благородные родители называли выродков с Востока? Дурными собаками, которые испражняются на своих щенков. Нас не интересуют ваши бессмысленные предложения, посол.

Его улыбку как ветром снесло. Переполненный гневом дипломат сжал зубы до скрипа, но Сцевола не дал ему и секунды покоя.

– А еще, знаете, как мы, эфиланцы, говорим о ваших женщинах? Они грязные суки и лягут под любого, кто даст им больше медяка. А теперь проваливайте отсюда, посол. Ищите другого дурака, который будет с вами сотрудничать.

– Я… вы… вы еще пожалеть о том, что сказали, – ошеломленно выпалил он, впадая в бешенство. – Вы пожалеть! Я быть вынужден обратиться к властитель Люциус и доложить о ваше сквернословие! Больше того, я быть вынужден вызвать вас на поединок!

Лицо его покраснело. Руки были готовы ударить. «Варварская натурка дает о себе знать, не так ли, щегол?»

Сцевола упер кулаки в бока и вложил максимум отвращения в свой последний ответ:

– Мы не ведем поединки с женщинами и животными. Прощайте.

Громко зарычав, Шъял гир Велебур резко развернул свою тушу и вышмыгнул из магистерского таблиния, бросив перед этим какую-то угрозу на своем брыдком языке. Сцевола усмехнулся. Какие эти варвары невежды! Убийцы, беспощадные твари, животные! Демоны, которые однажды поглотят Империю, если она им доверится. А еще, как говорят ученые, эта падаль разносит на своих телах смертельную заразу, попадая на кожу, она вызывает нескончаемый зуд, удушье и смерть. Магистр решил, что после того, как закончит с делами, сходит в термы и смоет с себя возможные миазмы. К счастью, выплеснутая на посла ненависть помогла отогнать сонное настроение.