Мои внутренности заныли. Я приоткрыл рот и выпучил глаза.

Би низко хмыкнул, выпуская очередную затяжку.

– И как же столь успешный молодой психиатр решился отдать свою жизнь за жизнь незнакомки? Давай подумаем вместе: ты воспитывался любящей мамой, врач, а все они дают клятву Гиппократа. Доминика – бедное существо, маленькая девочка, которую жуткие псевдородители чуть не довели до самоубийства; настоящий отец пропал, и мать, кстати, тоже; вскоре её похищает страшный и жестокий монстр, и после всего вышеперечисленного Доминика попадает в дурдом. Ты полез туда с «Клянусь Аполлоном врачом, Асклепием, Гигиеей и Панакеей, всеми богами и т.д.»?

– Не знаю, – я опустил голову.

– Пошёл против системы, против своих принципов прямо в пекло, а теперь боишься говорить.

– Я не шёл против своих принципов. Я шёл против начальства, которое пыталось угробить Доминику.

Глаза заискрились новым оттенком голубого.

– И взяточная история у тебя чиста… Я помогу вам.

– Что? – я вздрогнул.

Би, словно тень, скользнул за меня и дёрнул за узел на спине. Шёлковые верёвки вмиг расслабились, и я освободился от них.

– Сиди спокойно – или мне придётся снова обездвижить тебя, – мужчина ушёл, захлопнув дверь.

Я привстал на коленях и подкрался к окну. Отодвинув немного штору, я увидел свой дом и тихонько спавшую Доминику под одеялом и пледом, тепло завернувшись в них. На прикроватной тумбочке светился зелёный ночник в виде гриба с эльфами.

Всё это время он следил за нами. Всё это время он был рядом. Всё это время он дышал нам в затылок.

Я сел около столика и закрыл лицо руками, пытаясь восстановить дыхание.

Би возник в проходе с бутылкой и двумя пузатыми бокалами.

– Я же сказал, что помогу вам. Не бойся меня, Доминик, – мужчина открыл штопором вино. – Удивительно, но эта бутылка досталась мне от по—настоящему верного человека. Единственной его ошибкой за всю жизнь было рассказать мне о своей семье.

– Вы… убили их?

– Пф, – брюнет вздул щёки и смешно выпучил глаза. – Я похож на человека, который способен причинить вред невинной женщине, которая два дня назад, простите, стала матерью, и её маленькому ребёнку?

– Не знаю… Но в чём заключалась ошибка?

– Работа остаётся на работе, а дом в доме – нельзя смешивать, – Би наполнил два бокала и протянул один мне. Лицо мужчины было спокойно, в глазницах лежали лёгкие морщинки. Мирный и умный взгляд. Я понюхал бокал и сделал осторожный глоток.

Мужчина вновь закурил.

– Филипс до многого додумался?

Я вздрогнул.

– Расслабься, я наоборот хочу его спасти.

– Почему?

– Скажем пока так: у нас общий враг, – уклонился от чёткого ответа Би. – И он пытается убить вас всех. Я против умерщвления невинных, поэтому прикрою вас и найду его. Я хочу, чтобы ты был начеку.

– Я меня есть вопросы о Доминике.

– Конечно, спрашивай обо всём, что поможет поскорее найти отравителя и скорректировать последствия.

– Она точно не сумасшедшая, но очень странно себя ведёт, когда я спрашиваю о Вас.

– Часы?

– Откуда?..

– Догадался, – фыркнул Би. – Их носят все мои люди.

– Что реально тогда происходило?

– Всё то, что рассказала она. Ничего более, клянусь.

– Босс? – в комнату заглянул тот кареглазый мужик из бара. Наверное, это и есть Кристофер.

– Докладывай, чего молчишь?

– Ещё трое. Поцарапали окошко маленько.

– Видишь? – сказал Би. – Тебя даже с работы выгнали не случайно.

– И что делать? Поверить Вам?

– Хотя бы. Мой тебе совет – езжай со своей подругой к маме на каникулы. Частный дом легче обезопасить. Доминике про меня ни слово. Даже, если спросит, увидит похожего. Кристофер проводит тебя до дома.

Снег сыпал мелкими хлопьями. Погода была серая, немного грязная и влажная. Я поправил воротник своего серого пальто, которое выкрали из квартиры вместе со мной.