Я чуть не замерла с приоткрытым ртом. Вопросы множились, а задавать их становилось все более рискованно.

Мы почти синхронно встали из-за стола, и Петра направилась к выходу из залы.

— Сейчас уладим формальности, и этот красавчик твой, — она покровительственно улыбнулась и покосилась в сторону пленника.

Смотреть на свой выигрыш моральных сил у меня не было, и я принялась изучать игроков, которые, как и крупье, не спешили покидать свои места.

— Игра еще не закончилась? — удивилась я.

— Здесь много заядлых картежников. Они будут, как обычно, резаться до полуночи или пока не проиграют всю наличку, — прошептала она мне на ухо и кивнула в сторону широкого коридора: — Нам сюда.

Я шла рядом и старалась запомнить каждую деталь планировки особняка. Это оказалось непросто. Пышные занавески скрывали арки, ведущие в другие помещения. Гобелены на стенах тянулись через всю анфиладу и мешали оценить ее длину. Сплошная позолота и вовсе утомляла глаза и наполняла мысли тревогой.

Больше Тасмун не казался мне унылой бедняцкой планетой, какой его обозначили во время подготовки к миссии разведчики Содружества. Аристократия наверняка нашла способ защитить свое богатство. Значит, охранные технологии здесь могут быть вполне современные. А где есть охранные системы, там может быть и слежка за всеми и каждым.

«Неудивительно, что все отправленные сюда миссии пропали без вести», — недоброе предчувствие кольнуло под ложечкой.

— Алисия, дорогая, ты здесь? — Петра остановилась перед дверью из мореного красного дерева и постучала.

Ответа мы не дождались. Моя провожатая бесцеремонно — а что, так можно было? — толкнула дверь от себя и заглянула в открывшийся в стене проем.

— Алисия! — приветственно воскликнула она через мгновение, и мое тело напряглось. Мне не удавалось различить в полумраке хоть что-либо, кроме пышных кресел, книжных шкафов и разного хлама.

Тем временем Петра ловко схватила меня за руку и потянула вглубь комнаты.

— Дорогая, я привела девочку, которая выиграла твой приз!

Я уставилась в сторону, куда обращалась Петра. Не сразу, секунд через двадцать, среди вороха книг я распознала рыжую голову и вздрогнула. Пока я, как слепой котенок, искала, где увидела здесь Петра хозяйку дома, зеленые глаза Алисии просвечивали меня насквозь. На безжизненном желтоватом лице аристократки их неестественно свежий блеск смотрелся особенно зловеще, и мне захотелось поежиться.

Секунда, и иллюзия развеялась. Мимика приобрела мягкость, а взгляд расслабленно заскользил по нам с Петрой. Но моя память все еще хранила образ холодной безжалостной маски под копной медных волос. Мне показалось, что подсмотрела я нечто потаенное, и позвоночника коснулся холодок.

«Или мне дали подсмотреть», — поправила я себя.

— Милости прошу! Примите мои поздравления! — белоснежные зубки Алисии сверкнули в улыбке.

С грацией, присущей балерине, она встала из-за стола и потянулась к книжной полке, где лежала пачка бумаг.

Поднимая в воздух пылинки, хозяйка дома принялась вытаскивать из стопки лист за листом и проглядывать содержимое. При взгляде на некоторые бумаги уголки ее губ недовольно съезжали вниз, а в уголках глаз появлялись морщинки.

Время шло, пыли в воздухе становилось все больше, и я всерьез начала волноваться, как бы мне не расчихаться и тем самым не оскорбить радушную хозяйку.

— Вот он! — наконец воскликнула Алисия. — Прочитайте. Если согласны, то впишите свое имя и поставьте подпись.

Я взяла из ее рук тонкий лист, и он затрепетал в моих руках. На Андромеде производство бумаги вне закона. Слишком оно токсичное для современного мира. И сама бумага бессмысленный продукт. Недолговечный. Слишком затратный.