Уна с улыбкой прикрыла глаза. От этой мысли на ее сердце потеплело.

Сначала оборванцы Морока приволокли Асавина в город-гадюшник, заперли в каком-то сарае, отобрали дагу и сумку. За сумку было обидней всего, Эльбрено даже сдуру начал сопротивляться, пока не получил ощутимый тычок в ребра. Это его отрезвило. Он смиренно ждал в темной клетушке до самого вечера, пока оборванцы не привели его в дом-скворечник. Разбойнички вышли за дверь, нелюдь жестом пригласил гостя присесть, а затем без каких-либо предисловий спросил:

– Значит, ты инженер?

– Был когда-то подмастерьем. Очень давно.

Морок хмыкнул, кинул на стол сумку Асавина, а затем аккуратно положил поверх книжицу. Кулаки Эльбрено машинально сжались.

– Редчайшая книга. – Морок ехидно осклабился. – Подлинный дневник имперского часового мастера. Секреты Мелекратских автоматонов. Едва ли в Ильфесе есть еще одна такая. Считалось, что их полвека как все сожгли. Знаешь, сколько за нее отдали бы в Империи? Ты ушлый малый, конечно, знаешь. Давно стал бы богат, но надо же, бережешь, как сокровище… И, конечно, ты знаешь, что нынче в Ильфесе держать такие книги опасней, чем еретические бредни. И откуда она у тебя, грязного смерда? О, можешь не отвечать. Кажется, догадался. – И Морок положил поверх книги перстень Асавина.

Кулаки Эльбрено сжались еще сильней, затем расслабились.

– Если все ясно, то к чему это представление?

– К тому, что бессмысленно отпираться и притворяться ничтожным подмастерьем. Да, возможно, ты не мастер мастеров. Да, самоучка. Но тебе хватило таланта смастерить это. – Нелюдь достал из-за пояса дагу Асавина, нажал потайную кнопку, разложил лезвие на стальные лепестки, а затем соединил их воедино. – Впервые такое вижу.

Асавин улыбнулся уголком рта:

– На фабрике я собирал «гадюки», как послушная обезьянка. А это… Это просто игрушка. Мой стальной цветочек.

Брови Иргесса чуть двинулись. Удивился? Нет, развеселился.

– Обезьянка, которая смыслит в точных науках? Знаешь, мне как раз нужна такая. – Он передал кинжал рукоятью вперед.

Асавин взял его, повертел в руках и заткнул за пояс.

– Я чуть-чуть алхимик, чуть-чуть инженер, чуть-чуть слесарь, однако до мастера, вы правы, мне далеко. Зачем вам недоучка?

– Затем, что настоящего мастера в Ильфесе больше не сыщешь: казнены за ересь или сбежали сами. Затем, что ты читаешь схемы из этой книги. – Морок постучал по ней ногтем. – Имеешь воображение и можешь создать чертеж рабочего механизма, а не бездумно чинить то, что построено сотню лет назад. Наверное, поэтому Владыка заинтересовался тобой. Он точно знает, кто ему нужен. Но проверить, конечно, не помешает. Ты собирал «гадюки». Смог бы ты сделать чертеж?

– В принципе, могу.

– «Аспид»?

– В целом, «аспид» отличается только длиной ствола и…

– Отлично! – Морок азартно хлопнул в ладоши. – Этим ты и займешься. А сейчас не смею задерживать.

Вернувшись в свою халупу, Асавин долго сидел на куче соломы, раздумывая о словах Иргесса. Что он задумал? Чем это могло грозить?

Спал он плохо, мучили кошмары. Еще засветло поднялся к колодцу, чтобы умыться, а вернувшись застал в домике пару чумазых пацанов.

– Лекарша просила подойти, – сказали они.

Он зачем-то причесался и надушился. «Ну-ну, мужик, – одернул он себя. – Дивника точно не за этим тебя позвала».

Дивнике выделили помещение получше, чем Асавину. Сюда уже натаскали грубо сколоченных скамеек, тюфяков, несколько ведер воды, от одного шел пар. Судя по лицу, девушка всю ночь не смыкала глаз. Тьег, уложенный на одну из скамей, блестел от пота, морщился и трепыхался под лоскутным одеялом. Сквозь зубы раздавались болезненные стоны. Какие глубокие тени залегли у него под глазами!