И чтобы ей это доказать, я бросился на Аню и снова повалил ее на пол.

Однако, госпожа Васиотаки разозлилась.

– Аня, быстро поднимись и привяжи собаку. Но Анюта не успела. Как молния вырвался я из ее рук и помчался к двери на веранду, где за спиной хозяина краем глаза заметил промелькнувшую кошачью тень.

Шерсть на мне встала дыбом! Я издал лай, обогнул диван и бросился на веранду.

Но какая же катастрофа ожидала меня!

Половинка двери была закрыта, а я в ярости не заметил этого!

Послышался ужасный грохот, и я с недоумением ощутил, как мне на спину и вокруг меня сыплется дождь из стекла.

Но где там было меня остановить! Напуганная кошка же сейчас убежит! На раз-два я перепрыгиваю через балюстраду и приземляюсь прямо в цветнике из шипастых роз. Однако ничего я не чуял, ни боли, ни голосов позади. Единственная мыслью моей было, что кошка сбежала, а я принижен и опозорен!

Не спуская с нее глаз, я видел, как она, обезумев от страха, неслась к дереву рядом с садовой оградой. Меня обуяло бешенство, я знал, что если она добежит до дерева вперед меня, то все, ушла. И она добежала!

Своими острыми когтями она впилась в ствол и вскарабкалась наверх, а там уцепилась за ветку и крикнула мне с фырканьем и шипением:

– Маньяк! Что же ты не пробуешь залезть? Давай, залезай, я тебе все глаза выцарапаю!

В ярости я метался, прыгал, заливался лаем, пытался напугать ее и заставить спуститься.

И напугал. Она спрыгнула на землю по ту сторону забора! Бесчестная, она покинула поле битвы и отказалась принять вызов. Дала деру, как заяц.

Сгорая от бешенства, я бросился между прутьями решетки.

Сквозь железные прутья вился колючий плющ. Его густые стебли невольно стали кошачьими союзниками, они сжали меня и вонзили мне в бока свои шипы.

Я не мог сдвинуться ни вперед, ни назад. А на стене напротив – трагическая ирония! – по другую сторону улицы, свернулась калачиком кошка: видя мою неудачу, она рассмеялась!

Мне хотелось придушить ее! Я попытался протиснуться и расцарапал бок. Из меня вырвался вопль, грозящий плющу страшной местью.

Кошка перепугалась и спрыгнула в соседский сад, где и скрылась среди цветов.

Эх! Горе, позор и боль! Я застрял и не могу ей отомстить.

– Ну, погоди! – крикнул я ей. – Не волнуйся, я найду тебя, вертихвостка! Однажды мне повстречается твоя рыженькая мордочка, я узнаю тебя, где бы ты ни была. И тогда уж моя придет очередь смеяться…

За моей спиной послышались шаги и чьи-то речи. Я различил голос Мицоса.

– Раздвинь эти ветки, Христо, а я попробую его вытащить, – говорил он.

И они меня вытащили. Но в каком жутком виде! Кровь и боль это ерунда, но куда деваться от позора, ужасного позора, ведь кошка сбежала от меня. Я был готов укусить самого себя со злости.

Мои хозяева, напротив, были счастливы.

– Вот это пес, да? Выдающийся!

Из ограды я выдавался, это спору нет.

Даже госпожа Васиотаки меня погладила, когда я забрался на веранду.

– Храбрая собачка, – сказала она. – Но глупая. Разбила стеклянную дверь.

Лукас был сильно взволнован.

– Не ругай его, мама, – сказал он. – Посмотри, он весь изодран до крови. Скажи, что он молодец.

– Молодец, да, – ответила она. – Но если бы он оставался в саду, не было бы с ним такой беды. Какое огромное дверное стекло пропало… Говорю вам, собаки не для гостиных.

В этот раз слова хозяйки не задели меня. Мой дух был так унижен, позор был настолько силен, что никакие слова уже не годились мне для наказания. Я бы хотел, чтобы хозяева задали мне настоящего перцу за неуклюжесть – кошку не смог поймать!

До конца недели я изучил все уголки дома и подружился со всеми, даже с поваром киром Танасием.