Такие воспоминания грели наши души, всколыхивали сердца и армянский коньяк казался не таким уж и крепким.

– Приехал к тебе потому, что знаю – ты в хорошей форме. Имею в виду, в творческом отношении. Следил за твоими публикациями в газете. Еще прочитал несколько книг, изданных с твоим литературным участием. Ринча продолжал говорить, а я никак не мог понять, к чему он клонит.

Коньяк, конечно, превосходный. Но очень крепкий, черт возьми. Вкус, конечно, элегантный такой, приятный, можно сказать гармоничный. Но макароны по-флотски сразу же отрубали этот божественный привкус. Подумал, уж лучше бы водочки..

– Э-э, дорогой, да ты никак мыслями далек от нашего стола, – вернул в реальность Ринча. – Путинскую речь, чувствую, «пережевываешь» на пленарной сессии двадцатого Валдайского дискуссионного клуба? Слушал я эту речь ночью в поезде, на длинных волнах российское радио транслировало. Не парься, главный смысл его речи – это просьба к сообществу жить по- совести и справедливости.

– Ринча, откуда знаешь, что слушал Путина?!

– Знаю. Не пропустишь такое событие, ведь ты был, кроме всего прочего, лектором-международником…

– Ладно, Ринча. На мой взгляд, Путин на весь мир сказал, что западная цивилизация вскормлена за счет ограбления всей планеты, бесконечной экспансии, анголосаксы грабили и грабят природные, технологические, человеческие ресурсы, принадлежащие другим.

– Обрати внимание, – Ринча не удержался, – Путин сказал, что этот пидараст-гегемон в лице США и Европы принуждают весь мир жить по его правилам, не признавая международное право, суверенитет стран…

– Он так и сказал, что это чушь какая-то, дурь, жить по «правилам», придуманным америкосами и их сателлитами…

– А мы, Россия, имеем право так говорить?! – Ринча, словно засомневался в словах Путина.

– Да! А как иначе?! Россия представляет собой особый мир, включающей черты культур как Запада, так и Востока и вместе с тем отличающейся от той и от другой. Северная цивилизация, как говорят сегодня…

– Так то, оно так, но все же…

Пришлось перебить Ринчу, еще начнет этого Пелевина цитировать, тоже нашел «философа».

Но Ринча схватил сматрфон, стал лихорадочно что-то там выискивать.

– Ааа, вот, нашел! – Ринча почти закричал. – Вот, читай, что Путин говорит. Читай, читай.

Мне пришлось, немного сбиваясь, прочесть выдержки из речи Путина:

– Россия на протяжении столетий формировалась как страна разных культур, религий, национальностей. Российскую цивилизацию невозможно свести к одному общему знаменателю, но её нельзя и разделить, потому что она существует только в своей целостности, в духовном и культурном богатстве… Мы хотим, чтобы многообразие мира не просто сохранялось, а было фундаментом всеобщего развития. Мы будем жить в открытом, взаимосвязанном мире, в котором никто и никогда не будет пытаться возводить искусственные барьеры на пути общения людей, их творческой реализации и процветания…

Ринча молча смотрел на меня, я – на него. Он чуточку ухмыльнулся, мол, коньяк дает о себе знать, язык чуток спотыкается.  Чем больше старался говорить чётко и уверенно, тем сильнее начинал запинаться. Тем не менее, мы только сейчас начали понимать, Путин простыми словами объяснил миру сложные и коренные культорологические, философские, исторические понятия, веками выстраданные российскими народами.

– Да, Россия имеет право говорить от лица мирового сообщества, в нашей стране есть тот самый клубок, скальп если не всей мировой культуры, то подавляющего большинства, и христианство, и ислам, и буддизм, – словно утверждаясь в правоте нашего президента, – говорю я.