Булатный меч витязя Мирослава Светлана Чинарева

Огромный автобус мчал, мощно рыча и разбрасывая вокруг бензиновые, дымчатого цвета кольца. Дух захватывало от величавого пробега этого гиганта. Артему слышался, одновременно с ревом двигателя, топот сотни копыт рвущихся в бой коней, лязганье металла за окном автобуса и дыхание уставших всадников. Парень усиленно вглядывался в окно, пытался разглядеть на горизонте что-то диковинное вроде темной тучи из силуэтов воинов в средневековых доспехах. Так сейчас работала фантазия Артема … Но равнина, по которой гнал автобус, на горизонте плавно сливалась с небом. Мрачные мысли навевали тревогу и грусть. Сидевший рядом с Артёмом невысокий старичок в фуражке откашлялся и сказал весело. “Ну, вот, кажется, и проехали эту геомагнитную полосу. Теперь поедем замечательно”. “А что за геомагнитная полоса?” – спросил Артём. “Да на этом участке дороги всегда настроение портится, словно, полоса отчуждения какая-то, будь она не ладна”.

Артём ни о чём больше не спрашивал попутчика. Он зажмурил глаза от лучей яркого солнца, разогнавших тучи и ощутил прилив бодрости. Артём ехал в гости к другу в веселую деревушку Мостовую. Здесь когда-то жили его бабушка и дедушка. Раньше, так скажем, в старинку, у всех жителей деревни была одинаковая фамилия, по названию деревни. В соседних деревнях жили Черкашины, Дятловы, Вербовы. Так заведено было на Руси.

Мостовая славилась тем, что была самой большой и многолюдной, по всей округе. Для Артёма она была и самой красивой на всём белом свете. Дома утопали в зелени. По центральной дороге важно ходили гуси с выводком малышей. Люди хозяйничали на огородах. Детсадовцы качались на высоченных качелях. Козы и овцы паслись у калиток домов. И сейчас всем было очень здорово от солнечного утра, свежего ветра. Безмятежность лета всегда очаровывала, особенно в воспоминаниях зимой, около жаркой печки.

В доме Артёмкиного друга Вовки таких печек было, аж, целых три. Где хочешь, там и грейся зимним днём. Артём больше предпочитал печку в гостиной комнате, небольшой и почти полупустой. С мебелью у Вовки и его дяди Ильи был напряг. Комод, доставшийся по наследству от пра-пра-прадедов, был царём и господином в гостиной. Окантовка на мощных ящиках поражала воображение истинным совершенством столярного искусства. Деревянный табурет, тяжелый, как гиря, устанавливали около гладкой, полукруглой печки. Печка всегда отогревала полузамерзшие руки и щёки, и наступал час игр. В детстве мир казался огромным и очень сложным и поэтому притягательным и интересным. Все чувства были натянуты как стрела.

Летом запах полыни в огороде сливался с запахом укропа и созревших бобов. Артём зажмурил глаза и представил, что они с Вовкой вновь пожиратели стручков гороха, садовых ягод, как и прежде.

До автостанции ещё было очень далеко, и пред глазами путников мелькали образы деревни Мостовой. Вот проехали мимо стадиона, где группа ребят вместе с тренером осваивали боевое искусство Арнис. В руках у спортсменов палки. Командует высокий мужчина в спортивном костюме. Это Игорь Васильевич, знакомый Вовкиного дяди. Тренер, по мировым меркам, был признанный спортсменом, обладателем чёрного пояса. Ребята его уважали, любили и слушались беспрекословно. Он подготовил не одно поколение выдающихся спортсменов. Новички больше всего боялись, что тренер назовет их слабаками. А лентяев он особенно не любил и с треском выгонял их из своей спортивной секции. Ну, вот и поворот, ведущий к маленькому уютному зданию автостанции, а неподалеку мелькнул и домик Вовки.

Артём весело выбежал из автобуса, огляделся, но Вовки нигде не было. Дядя Илья похлопал его по плечу.

– Привет, Артём! А Вова занят сейчас и меня попросил тебя встретить.

– Да что может быть важней встречи с другом! – Хотел крикнуть Артём, но одержал свой порыв злости.

Вот и знакомая калитка. Вовка выбежал на крыльцо. Что-то кричит и хлопает в ладоши. Дядя Илья как-то невесело улыбнулся и вздохнул как-то обречённо.

– Неужели Артёму здесь не рады? – мысли чередовались одна за другой. – Но как же приглашение в гости на всё лето? – Артём сейчас готов был расплакаться.

Ещё мгновение, и Вовка подбежал к Артёму, обнял его. Встреча произошла, как и мечталось, обоим. Но Артёму вновь показалось, что его друг не договаривал что-то, словно бы потерял, постоянно оглядывался в сторону калитки. А взгляд рассеянный, в глазах – грусть.

… А в больших густых сиреневых кустах явно кто-то прятался. Артём вспомнил старый детсадовский трюк. Он опустил голову, словно бы что-то разглядывая в траве, затем быстро взглянул в сторону сиреневой дымки. Красный клоунский нос тут же скрылся в листве дерева. Вовка заметил удивление друга и, наконец, засмеялся.

– Это наши соседские ребятишки играют, Варька и Тим. Они всегда нарядятся в костюмы скоморохов и бегают по деревне, всех пугают. Ты, Артём, им подыграй. Сделай вид, что не заметил, а потом подкрадись поближе и увидишь, как они стрекача дадут, только пятки засверкают. А потом смешно так будут реветь. Игра их не состоялась. Дядя Илья ушел на веранду, разогревать обед. А Артём заботливо заглянул Вовке в глаза.

– У тебя что за беда? Рассказывай.

Вовка грустно улыбнулся и поёжился, словно от холодного ветра. Но ничего не сказал. Ночью Артёмке приснились клоуны, бегущие по степи, под дождём. Его друг бежал следом за всеми и кричал что-то.

Вдруг скрипнул диван и послышались осторожные шаги. Артём моментально проснулся и увидел тень. Тень кралась к двери. Через окно, выходящее в сад, Артём сумел разглядеть Вовку. Он бесцельно бродил по дорожкам. Капли дождя текли по его щекам.

– Буран, Буран, милый, где ты? Иди домой! – звал Вовка…

Утро ярко и празднично улыбнулось в окно, лаская розовые цветы на подоконнике. Артём же не почувствовал особого восторга, без улыбки своего друга. Они молча пили какао, печенье Снежок таяло во рту, а они, вообще, не замечали, что едят что-то.

Артём как-то таким же образом умял коробку конфет, а потом очень удивился, словно это произошло не с ним.

Дядя Илья рано утром ушёл на работу к себе в мастерскую, где их бригада ремонтировала трактора. Он слыл мастером “золотые руки”, пользовался почётом среди жителей Мостовой. Артём и Вовка пошли по центральной улице, и все встречные здоровались с ними. Это, вообще, так принято в деревне. И это очень здорово. Затем ни слова не говоря, Вовка свернул на проселочную дорогу, ведущую к лесу. Там тянулись заборчики симпатичных дач горожан. Девчонки в симпатичных разноцветных сарафанах бежали к речке, стараясь перекричать друг друга.

Около двухэтажной “этажерки” Вовка замедлил шаг, а потом резко остановился у подъезда. Артём даже налетел на него по инерции. И оба засмеялись громко и от души. На увитый зеленью балкончик вышла фея, – глазастая девчонка с локонами, россыпью по плечам. Эта принцесса тоже, похоже, рада была их видеть. Она быстро выбежала из подъезда, на ходу заплетая русые волосы в тугую косичку. И засыпала их вопросами.

– Это твой друг, Вова, о котором ты мне рассказывал? Познакомь хоть нас. А когда мы пойдём разыскивать цыган?

– Сейчас и пойдём – Ответил решительно Вовка. Собирайся. Дорогой поговорим, Вика.

– Я быстро, я только бабушке скажу, что на речку пойду купаться.

Девчонка мгновенно исчезла. Цветы у калитки домика заволновались.

Артём с детства был романтик. И сейчас ничего больше не могло омрачить его мысли, с того момента, как он увидел Вику.

Дорогой ребята, наконец, рассказали Артёму, какая история произошла в жизни Вовки. Всё было прекрасно. Дядя Илья привёл как-то во двор полугодовалого жеребёнка по имени Буран. Вместе с Вовой соорудили ему место в тёплом сарае. Дядя сказал, что коняга пока поживёт у них временно. Его хозяева сейчас в командировке. Виктор и Мария Колобовы часто уезжали за товарищами в Турцию, затем продавали вещи в деревне, снабжали всех красивой, удобной одеждой и обувью, по сравнительно низким ценам. Детей у Виктора и Марии не было, вот и раздобыли они на каком-то конезаводе больного жеребёнка. Ухаживали за ним, поили парным молоком, отварами трав. И вот конь поднялся. Стал как натянутая струна – стройным, крепким, ногастым. Жеребёнок знал всех деревенских ребятишек, в том числе и Вовку. Он обожал бегать с ними наперегонки. Как собачка бросался за мячиком или палкой и приносил предметы в зубах хозяевам. Восторгов и криков у ребятишек не было конца. Кто не видел слёз коня, когда он склонялся над упавшим с дерева котёнком, тот человек не знал коня Бурана, это точно. Случилось же непредвиденное. Как-то его хозяева Виктор и Мария не вернулись в назначенное время из командировки, и все подумали, что случилась беда на далёком Турецком берегу. Люди каждый день приходили к их дому на улице Набережной, стучались в окна домика, зайдя в палисадник. Их можно было понять, ведь многие отдали немалые деньги, чтобы приобрести импортные шмотки… Время шло.

Постепенно всё утихло, у соседей осталась лишь досада и отчаянье вернуть свои кровные денежки.

Конь остался жить у Вовки с дядей. Староста Иван Сергеевич наведывался к ним не раз. Помогал с кормами для Бурана. Подвезли сено, и маленькие козлята тайком поедали это лакомство. А дядя Илья ругался и кнутом прогонял козлят. Еще и конь, казалось, был в тягость. Вовка это чувствовал и очень переживал за Бурана. Каждое утро он бежал в сарай и обнимал коня крепко-крепко за шею, поглаживал по роскошной гриве и говорил ласковые слова на ухо. Вовка стал замечать дядю Илью за его спиной. Тот ворчал что-то, что, дескать, конь не игрушка и не нежный цветок. Он хмурил брови, а Вовка совсем не хотел слушать его замечания.