Будет жестко Анна Шварц

1. 1

Предупреждение от автора: герой не совсем нормален и жесток. Просто учтите это, прежде чем читать.

-------

Как я себя чувствую?

От такого паршивого вопроса, который мне задает этот ненормальный монстр, у меня округляются глаза. Чудесно просто. Есть люди, разок в жизни переступившие черту, а есть профессор, который перешагивает их с такой легкостью, как трещинки на асфальте и совсем не парится.

Это больное чудовище продолжает смотреть на меня, ожидая ответа.

Мне кажется, когда кто-то идет на похищение человека - он, хотя бы, бояться должен. Ну или переживать. Злиться, в конце концов - наверняка были причины решиться на такое. Но каменная рожа профессора просто добивает меня. Похоже, его долбанутая сестричка в очередной раз оказалась права. Черт, почему ее каждое появление, ее брат каждый раз празднует моим похищением? Серьезно, если его это так заводит, то ему просто стоит пришить ее.

Он просто смотрит. И держит дымящуюся сигарету между пальцев.

Затем он ,наконец, произносит:

— Так плохо, Цветкова? Я предупреждал, что с тобой нужно аккуратнее. Если переборщить, то можно и убить человека. — он затягивается снова сигаретой, и, чуть склонив голову, рассматривает мое лицо. — У меня ведь к тебе разговор был. Который мы днем не закончили.

Я смотрю в ответ на него ,не зная даже, что сказать.

Это что, психопатская версия “Я не договорила”? Какого дьявола вообще, можно ж было воспользоваться телефоном. Необязательно для этого усыплять и похищать человека. Интересно, гвозди он микроскопом забивает? Ну а почему бы нет. Нестандартному человеку - нестандартное решение проблем.

Черт, он так легко сказал, что я б могла на тот свет отъехать. Это еще один факт в копилку моего шока от открывающихся новых граней этого человека.

— Я... — я растерянно подбираю слова, затем прикрываю глаза, поняв, что в этой ситуации никакой нормальный человек не сможет говорить нормально. — Боже. И о чем ты хотел поговорить?

Он выкидывает сигарету в пепельницу, а затем садится на корточки рядом с диваном. Смотреть на его лицо так близко в такой ситуации - то еще испытание для нервов.

Прекрасно просто. И это человек, который стал моим первым мужчиной. Стоило, все-таки, немного ранее подумать о том, что держать такого человека рядом - все равно что подкармливать тигра в джунглях. До поры до времени все будет нормально. Потом неизменно разорвут тебя.

— Тебе напомнить, что я говорил с самого начала отношений?

— Там много было чего сказано. — отвечаю я невпопад. Заколебал со своими ребусами. Каждый раз при покушении на меня он какой-то Форт-Боярд разыгрывает.

— Цветкова, тебе лучше было бы прислушиваться к моим словам. — скептически произносит он, посмотрев на меня, как на глупое животное. —Я не бросаю их на ветер, как ты.

— Напомни, пожалуйста. — предлагаю я. Не в моем положении грубить, если честно. Туман в голове немного рассеивается и я мельком бросаю взгляд на себя. Он меня связал. Ну, пипец. Да еще так красиво. Он времени не теряет, осваивая всякие фишечки, которые использует как в мирной жизни, так и когда ему сносит крышу.

— Напрягаешь ты меня своей памятью. Я предупреждал с самого начала, что у тебя нет варианта расстаться со мной.

----------

От автора: давайте продолжим) Ваши комментарии к этой книге реально самые крутые)

2. 2

А, ну эта-то угроза ни разу не вылетала из моей памяти. Да уж.

А я еще удивилась, когда он так легко согласился расстаться, и потом строил из себя обиженку в институте. Но я серьезно думала, что он пообижается и перестанет. Все люди так делают. Наверное, мне просто стоит перестать оценивать этого ненормального человеческой логикой.

— Я же извинилась. — говорю я. — И ты первый начал. И не извинился.

— За что, Цветкова, и что я начал? — он подпирает подбородок рукой и наблюдает за моим лицом с тенью какого-то подозрительного интереса.

— За то, что меня нагнул.

Он молча смотрит на меня, так, словно я говорю какую-то чушь. Его взгляд буквально физически давит на меня. Это уникальное чувство давления я испытывала только с ним. Больше никто в моем окружении не обладает настолько тяжелым взглядом, что даже не по себе становится.

— К коленкам. В машине. — поясняю я. — Я про это.

— Да? — произносит он медленно. — Это настолько было обидно, что стоило рвать отношения? — Забавно, но тон этой фразы звучит, как у обычного человека, который пытается что-то выяснить и решить проблему. — Цветкова, похоже, стоило тебе показать, как я по-настоящему могу нагнуть тебя. Более глупой причины для расставания я никогда не слышал.

— Я просто... — прикрываю я глаза. — Просто вспылила.

— Ты так плохо контролируешь себя? Не знал.

— Такое у всех бывает. — его издевательские вопросы меня напрягают. То, что мне приходится объяснять такие простые вещи. — Я ведь извинилась на следующий день. Ты, блин, для этого разговора меня похитил? Можно ведь было написать мне или позвонить и все обговорить.

Он молча кладет ладонь на диван рядом со мной и затем встает с корточек, выпрямившись. Пока я настороженно наблюдаю за ним, он отходит в сторону, к стеллажу, и что-то берет с полки.

А затем в темноте я вижу, как он поднимает руку в мою сторону.

Наверное, мой мозг тормозит после обморока, потому что только спустя секунду до меня доходит, что его рука сжимает пистолет. Он направляет его на меня с бесконечно наплевательским видом. Будто бы это игрушка.

— А... — с резким выдохом вылетает у меня. Ну, все. Приехали. Я даже не успела попрощаться с жизнью.

— Цветкова, что такое? — спокойно интересуется этот монстр, пока мои волосы встают дыбом, а сердце летит на сверхзвуковой скорости в пятки. — Я тоже просто вспылил. Поэтому тебя и похитил. И собираюсь тебя убить. — он чем-то щелкает на пистолете, и я застываю. Мороз будто сковывает мое сердце от ужаса перед скорой и такой глупой смертью. — Хочешь что-то сказать, прежде чем я это сделаю?

Я моргаю, чувствуя, как мои глаза увлажняются от обиды. Затем по моей щеке течет что-то мокрое. Ну пиздец.

Заметив это, профессор едва кривит уголок губ. Затем опускает пистолет, посмотрев куда-то в сторону.

— Проехали. Я не собирался этого делать.

Он кладет пистолет обратно на полку, затем возвращается к столику и берет бутылку с водой, откручивая крышку, пока мои части тела медленно возвращаются к жизни, отпуская напряжение. Я их будто чувствовать на время перестала до этого.

— Цветкова. — продолжает профессор, наливая воду в стакан. Затем открывает какой-то подозрительный пакетик, высыпает его и перемешивает первым, что попалось ему под руку - карандашом. — Это, наверное, единственный способ донести до тебя, что, если выйду из себя я - все закончится плохо. Я серьезно с тобой держу себя в руках и не решаю проблемы так, как делаю это обычно. Не делай то, что я предупреждаю тебя не делать и желательно говори со мной словами через рот. Заранее, а не когда уже будет поздно. Учитывая это, ты хочешь продолжать со мной отношения?

— Нет. — быстро говорю я. Теперь точно нет. Мне хватило. Спасибо.

Его рука, перемешивающая воду, замирает, затем он задумчиво смотрит в потолок, а потом опускает взгляд на меня. Его выражение глаз как бы говорит мне “Ты серьезно?”

— То есть, да. — быстро поправляюсь я. С какого хрена я подумала, что он благодушно дал мне шанс свалить от него? Я ведь реально повелась, как идиотка. — Просто у меня язык неправильно двигается после обморока. Да, конечно.

Кажется, в этот раз скептицизм на лице этого любителя каменных рож читается максимально легко. Это настолько была тупая отмазка... Тем не менее, похоже, он не говорит то, что подумал в этот момент.

— Допустим. — произносит он, и я тихо выдыхаю. Затем берет стакан с подозрительным раствором и подходит ко мне. — Сама сядешь, чтобы выпить или напоить тебя?

— Что это? — спрашиваю растерянно я, глядя на стакан. — Яд?

— Конечно. Пей, Цветкова. Все-таки этот пистолет не на левого человека зарегистрирован, так что убивать из него я не хочу. Лучше тебя отравить.

Я в шоке смотрю на него, а он подносит стакан к губам и отпивает из него. Затем протягивает мне.

— Пей. Тормозишь, Цветкова, так тебе полегче станет.

3. 3

Ага, торможу. Кто же в этом виноват? Меня до сих пор тошнит от того мерзкого платка.

Я с усилием дергаюсь, как гусеница, и, закинув ногу на спинку дивана, помогаю себе сесть. Затем поворачиваюсь к профессору, стараясь не сделать случайно такое лицо, с которого он точно поймет, насколько я его сейчас ненавижу.

— Развяжи мне руки. — говорю я. — Мне так неудобно пить.

“И свали навсегда с глаз моих долой” — добавляю я про себя. Ужас проходит, и появляются другие чувства. Никогда до этого мне не хотелось так сильно его ударить, но он же мне руку откусит за это. У меня внутри смесь разных чувств, от стыда за себя, что так глупо попала, обиды за то, что мне плохо, и бессильной злости. И я не могу их выплеснуть. Это самое плохое.

Профессор ставит стакан на столик, затем подходит ко мне, и, наклонившись, начинает развязывать плетение у меня на руках. Я мрачно смотрю на его лицо. Хочется хоть какой-то изъян в нем найти, чтобы разочароваться окончательно, но без толку. Да за какие заслуги кто-то дал ему такое? Чтобы больше людей попались в ловушку его обаяния? Дьявол и монстр в шкуре красивого человека.