Я неспешно шёл по узкой тропе вниз. Родник вытекал из-под горы у самого склона, где всегда было особенно прохладно и сумрачно. Я остановился. Тихо. Спустился вниз. Быстро открутил крышку и, не смотря по сторонам, погрузил баклажку в чистую ключевую воду. Термос громко забулькал выходящими пузырьками воздуха, отпугнув любопытную сойку – и та, с криком вспорхнула. Я закрутил термос, и собирался было уже уйти, как вдруг…

–Ухх-у, ухх-у, – вдруг раздалось из дубравы.

«Наверное, филин, – успокоил я сам себя и сделал шаг прочь…»

Однако там, за моей спиной, всё же творилось неладное – снова треснули ветки, раздался шлепок. Затем тишина. И снова шорох листвы. Было очень похоже на то, будто кто–то сорвался с дерева. Я окинул взглядом прибрежный камыш у реки, куда впадал родник. Из воды виднелись лишь пучеглазые головы притаившихся лягушек, а река тихо несла свои воды. Всё как обычно. Померещилось. Но, нет…

–Ух, и ушибся же я. – Донеслось до моего слуха. И голос этот был странный и хриплый.

Старик в Редкодубе? Я затаил дыхание и пытливо вгляделся в дубраву, незаметно для себя перешагнул ручей, отделявший терновник от чащи. Раздвигая ветви молодых дубков, мягко и тихо ступая, я всё отчетливее слышал чьё-то бурчание.

– И занесло же меня на людскую сторону. Тысяча сычей! Как теперь выбираться то! – сетовал кто-то, вдруг начав издавать протяжные ухающие звуки, словно отчаявшийся трубач.

Я несмело приблизился к яме. Это была западня, вероятно, давно расставленная кем-то из местных охотников. Я подошёл ещё ближе и взглянул вниз.

На дне я увидел существо – лохматое, рыжее, размером с большую кошку, пытающееся выбраться из-под сетки. Длинная и густая шерсть сплошь покрывала его тело.

«Леший…или оборотень », – ужаснулся я и так и застыл на месте. Пальцы мои разжались, термос гулко стукнулся оземь. Лохмач в яме замер.

Так прошло несколько секунд. Существо по-прежнему не шевелилось, словно выжидая, пока нежеланный гость уйдет. В роще стало сумрачно. Где-то в глубине леса раздался протяжный совиный крик. Я вздрогнул, но не мог сделать и шага, словно ноги мои приклеились к этому месту. И тут лохмач обернулся. На меня устремились огромные рыжие нечеловеческие глаза с узким зрачком.

– Ну что же ты, передумал меня вытаскивать? – спросило существо. – Тысяча сычей! В ловчую сеть угодил! – сердился он и зачем-то закрыл глаза.

– Неет, – сдавлено произнёс я.

Пленник ямы вёл себя странно. Он стал медленно покачивать головой то вверх, то вниз, а затем резко открыл глаза. Его зрачки расширялись, превращаясь в два черных омута…

– Неси длинную ветку, – завораживающим голосом приказал он. – А там, под дубом, найди белый нож и скинь его мне!

– А-а как я на-а-йду-у ээтот дуб? – отчего-то очень медленно спросил я. Каждое слово давалось мне с трудом, тянулось, как липкий мёд.

« Ноги сами приведут тебя куда нужно» – пронеслось в моей голове.

Не спеша, словно на ходулях, я добрел до нужного дерева. Там действительно лежала длинная ветка. Рядом я нашел и странный нож чужака – большой, похожий на светлый, тонкий камень. Время шло неспешно, как в замедленном кино, и лишь одна, единственная мысль, блуждала в моей голове – «вытащить лохмача». Когда я вернулся к яме – машинально скинул нож, затем спустил ветку и бездумно наблюдал, как возится внизу незнакомец, освобождаясь.

Рыжеглазый выбрался и стал рядом. Густой и длинный покров бурых волос так часто устилал его тело, что было трудно разобрать, крепкий или худой этот оборотень с совьими глазами, с черным носом крючком и узкими, почти нитевидными губами. И вроде всё в остальном было у него, как у людей – руки и ноги, даже одежда – короткие коричневые штаны на одной лямке через плечо. Ничего особенного.