– Интересно, – прокомментировал он, чувствуя, как усталость начинает отступать, а мышцы расслабляются.

Зои наблюдала за ним с легкой улыбкой, словно его реакция её забавляла.

– Синтез адаптивен, – сказала она. – Подстраивается под потребности системы. Под потребителя.

Она ела свои кубики медленно, с явным удовольствием, как будто каждый из них имел для неё уникальный вкус и текстуру.

Закончив с едой, Зои жестом пригласила Алекса сесть на странную органическую структуру, напоминающую диван. Сама она устроилась напротив, на подобии кресла, которое, казалось, слегка изменило форму, подстраиваясь под её тело.

– Теперь, – сказала она, глядя прямо на Алекса, – расскажи о своем узле. О том, как ты воспринимаешь поток. Как он ощущается для тебя.

Алекс задумался. Он никогда не пытался описать свой опыт словами – это было нечто слишком личное, слишком интуитивное.

– Это как… погружение, – начал он, пытаясь найти правильные слова. – Когда я соединяюсь с информационными потоками, это похоже на вход в реку. Сначала чувствуешь только прохладу, движение, но затем… ты начинаешь распознавать течения, температурные слои, ощущать другие существа в воде.

Зои слушала с интенсивной концентрацией, её глаза не отрывались от лица Алекса.

– Информация для меня не абстрактна, – продолжил он. – Она имеет… текстуру. Цвет. Вес. Некоторые данные ощущаются как шелк, другие как песок или металл. Некоторые потоки теплые, другие – холодные. Я не просто анализирую информацию, я… чувствую её.

Зои наклонилась вперед, явно заинтригованная.

– А контроль? – спросила она. – Манипуляция потоком?

Алекс покачал головой.

– Это сложнее. Я могу… направлять свое внимание, фокусироваться на определенных аспектах потока. Иногда могу слегка изменить направление, но это не настоящий контроль. Не такой, каким обладают техноманты.

Он вспомнил сегодняшний инцидент на транспортном узле, когда его имплант неожиданно усилил его ментальную команду, вызвав масштабный сбой в системах.

– Хотя недавно… мой узел начал вести себя иначе. Реагировать сильнее. Я получил сигнал о "втором узле" и с тех пор всё стало… интенсивнее. Менее предсказуемо.

Эта информация, казалось, особенно заинтересовала Зои. Она подалась вперед, её узоры на коже пульсировали быстрее.

– Второй узел, – повторила она. – Парный имплант. Это… объясняет твой паттерн. Не замкнутый круг, а… открытая спираль. Ищущая завершения.

– Ты знаешь что-то об этом? – Алекс не мог скрыть надежду в голосе.

Зои покачала головой.

– Не знание. Интуиция, – уточнила она. – Техноманты изучают паттерны. Связи. Резонансы. Твой узел имеет… несовершенную структуру. Как будто часть большей системы. Неполной.

Она поднялась с кресла и подошла к нему, движение было одновременно текучим и точным.

– Позволишь? – спросила она, поднимая руку к его затылку, где находился шрам от импланта.

Алекс колебался. Допустить техноманта к своему импланту было рискованно – они могли влиять на биокибернетические системы непредсказуемыми способами. Но с другой стороны, если Зои могла помочь ему понять, что происходит с его имплантом, это стоило риска.

– Хорошо, – кивнул он. – Но… будь осторожна.

Зои улыбнулась его опасениям.

– Не вмешательство. Только наблюдение, – пообещала она.

Её пальцы осторожно коснулись шрама на затылке Алекса. Прикосновение было легким, но он сразу же почувствовал странное ощущение – словно теплая волна прошла через его имплант, активируя нейронные связи, о существовании которых он даже не подозревал.

Перед закрытыми глазами возникли образы – не воспоминания, но что-то похожее на симуляцию. Он увидел свой имплант так, как его видела Зои: сложная сеть из биокибернетических компонентов, интегрированных с его нервной системой на уровне, который казался невозможным. Имплант не просто был установлен в его мозг – он стал частью мозга, развил собственные нейронные связи, врос в ткани.