Иван спас мою жизнь, когда, услышав возню, вышел в кухню и перевернул меня на бок. Рвотные масса хлынула на пол, забрызгав ему ступни, отчего он дёрнул левой ногой, словно вступил в горячую воду. Я запомнил, как он, обнимая меня, повесив мою руку себе на шею, сводил меня вниз по лестнице отлить и больше ничего.

Этот день рождения Ивана открыл мне глаза, что у меня есть любимая, невеста, женщина жизни, есть настоящий друг, есть родители, друзья, огромный мир, и этого всего так много, это так важно, что любые стимулирующие вещества, искажающие этот огромный и прекрасный мир, только мешают!

Учусь, работаю у нотариуса, мне даже подняли зарплату. После зимней сессии съездили в жаркий Египет на море. Спасибо родителям! Как же хорошо из промозглой зимы нырнуть в другое время года! С Иваном изредка созваниваемся.

После долгого перерыва пришел ко мне, довольный и задумчивый одновременно.

– Влюбился, – сказала мама, Иван счастливо рассмеялся.

Он решил жениться! И на ком! Ещё недавно она встречалась с уголовником и была вполне за ним счастлива, – это говорит о ней лучше лживых слов! Не могу не чувствовать к нему жалости. К ней же ненависть! Она измучает, изгадит его жизнь. Грязной уличной сукой запрыгнет на белоснежную скатерть.

Смолчать я не мог.

Иван выслушал и ответил, что они ждут ребёнка. Он пришёл пригласить меня на свадьбу и просить стать крёстным отцом.

Что я мог сказать? Только уже без веры в их силу повторить слова «не спеши, подумай, ты уверен не в своей, но в её любви?» Попытался ухватиться, как утопающий за руку: – Ромик, что твой говорит?

– Рад за меня. Он будет свидетелем на свадьбе.

Что можно от дурочка ожидать?!

Вошёл отец. В последние годы каждый выходной он был навеселе. Он обнял Ивана, прижал его голову к груди. Помолчал, пытаясь придать своим словам значительность. После чего глупо серьёзно, совсем не к нашему разговору сказал:

– Ребята, настоящая дружба – это большой труд. Трудитесь ради дружбы, трудитесь всю

жизнь. Еще Аристотель говорил, что друг – это одна душа, живущая в двух телах.

Я терпеливо дослушал пьяненького отца, и как только он вышел, стал говорить Ивану, что о ребёнке можно и нужно заботиться, но не обязательно поспешно жениться, надо попробовать пожить с ней, узнать её получше.

Иван только улыбался мне, и я видел, что мои слова скользили по нему, как капли по стеклу.

Тогда я выкрикнул ему:

– Да она же шлюха! Как ты вообще вляпался в Веру?!

Он нахмурился и строго посмотрел: – Не говори так никогда.

– Не буду, – обещал, но успокоиться не мог. Я не чувствовал к нему жалости, нет, только злость, ярость к его безумству! Мне хотелось надавать ему пощёчин. Зачем он без меня принял такое решение, каждый может ошибиться, но я подскажу ему, я опытнее, я больше знаю, я спасу его!

Я не мог не сказать резких слов. Он же мой друг!

Он всё же позвонил и пригласил на свадьбу.

Мне кажется его желание скорее жениться, родить ребенка, обрести семью это не только желание состояться хоть в чём-то. И не только любовь к этой шлюхе. В этом и желание обрести, потерянное с уходом отца, ощущение семьи.

––

Их будущее было заложено в свадебном обряде, как наследственность в цепочке ДНК, как дерево в орехе, млекопитающее в эмбрионе, и будет только расти, как ядовитая кобра, встающая в стойку из травы.

Как сосредоточенно он повторяет каждое слово брачной клятвы.

Как она стоит, наклонив голову к правому плечу, рот приоткрыт, глаза задумчиво рассматривают штору, чтобы в лучшем ракурсе выйти на фотографиях.

Как он искренне благодарен, как вслушивается словно в школе на уроке своего любимого учителя физики, в каждое поздравление, и, не замечая презентов, передаёт их на руки её матери.