– Ваша ясность, – тревожно сказал Гегес. – Как я уже говорил, выродки заполонили Таргерт. Недавно мне довелось отлучиться к дальним родственникам, и в пути я замечал эту нечисть на каждом тракте, в каждой небольшой деревушке. Они вторгаются туда, где люди не способны отказать в пристанище в силу того, что сами находятся в том же положении, а может, и ввиду опасений. Ясно только одно – выродки скоро вытеснят нас из наших же домов. Я слышу ропот среди горожан, ваша ясность. Если бы и вы захаживали в местные трактиры, на постоялые дворы или просто настороженно слушали бы, что говорит тот или иной житель, вы бы сами удостоверились в моих словах.

– Послушай, Гегес, – Ойтеш безучастно вздохнул. – Не надеешься же ты, что это я разгоню этих выродков? Я всего лишь временный заместитель моего дядюшки, короля Ойая. Это он был вашим правителем, мне же это всё несвойственно. Мне остаётся лишь уповать на то, что он в скором времени возвратится. Я ничего не смыслю в правлении и к тому же ничего не смыслю в выродках.

– К этому я и веду, ваша ясность. В вашей власти как королевского заместителя, его ясности почтенного и достопочтенного господина Ойтеша, пустить часть средств, что вы тратите на бесплодное задабривание вечно разгневанного народа, на то, чтобы избавиться от отвратных существ. Вы раздаёте крупицы, когда одним указом могли бы возвыситься в глазах ваших подданных. Ваших подданных, ваша ясность, ведь в отсутствие короля именно вы являетесь наиболее уважаемым человеком в королевстве.

Ойтеш, несомненно, понимал, что это вовсе не так, и что эти слова привели бы в радостное исступление Тьюкса, но всё равно важно хмыкнул. Ему понравилось, что хоть кто-то в этом неблагодарном Таргерте способен выказывать его персоне должный трепет.

– Хорошо, и как же ты намереваешься избавиться от выродков? – с любопытством спросил он.

– Не я буду избавляться, ваша ясность, – Гегес загадочно улыбнулся.

– Кто же тогда? У стражи есть обязанности и поважнее, Ксо нуждается в защите.

– Нет-нет, ваша ясность. Это вовсе не обязательно. Я слышал как-то об одних людях…

– Каких людях? – нетерпеливо перебил Ойтеш. Немудрено, что его давно угасший во всех отношениях разум взбудоражился.

– Людях в молочно-белых одеждах, ваша ясность, – закончил Гегес, вежливо не обратив внимания на излишнюю поспешность королевского заместителя.

– Белых?

– Да, ваша ясность, молочно-белых.

– Не забыл ли ты, что указом моего скоропостижно пропавшего дядюшки, твоего короля Ойая, белый цвет был запрещён в нашем королевстве? Уж не знаю, что послужило тому причиной, но уверяю тебя, мой дядя никогда не действовал необдуманно.

– О нет, ваша ясность, я ни в коем случае не подвергаю сомнениям указания вашего многоуважаемого дяди, короля Ойая. Но наше неспокойное время требует повышенной, скажем, заботы.

– Люди в белом, – повторил Ойтеш недовольно. – Раз ты слышал о них, значит, они существовали уже, когда мой, как ты верно подметил, многоуважаемый дядюшка Ойай издал указ о запрете белого цвета. А людей, что ослушиваются королевских указов, можно назвать только разбойниками или, и того хуже, грабителями и головорезами. Не хочешь же ты, чтобы я, как ты верно подметил, его ясность, обращался за помощью к таким людям? Они заслуживают наказания, и уж никак не королевской милости.

– Ваша ясность, я ручаюсь, что эти люди не хотят зла королевству, а тем более его жителям. Думаю, у них были особенные причины для того, чтобы ослушаться указа вашего дядюшки. Вы как человек многогранного ума, это сразу видно, наверняка и сами это понимаете. Эти люди, как мне помнится, называют себя вайчерами.