Кто он? Как он меня нашёл? Откуда он знает моё имя?

Я сжала пальцы вокруг стакана так сильно, что костяшки побелели, но он всё равно заметил, потому что его взгляд чуть дрогнул, скользнув вниз, к моей руке, а затем снова поднялся, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на понимание.

– Кто ты? – наконец спросила я, и голос прозвучал ровно, хоть внутри всё содрогалось от напряжения.

Он чуть приподнял брови, но в уголках его губ не дрогнуло ни единой мышцы.

– Тот, кто может помочь тебе выбраться.

Внутри что-то сжалось ещё сильнее.

– И зачем тебе это?

Теперь он усмехнулся – коротко, почти незаметно, но в этой усмешке не было насмешки, не было злорадства, не было ничего, кроме… лёгкой усталости?

– Потому что ты понятия не имеешь, с чем связалась.

Я выдохнула, но не отступила.

– Зато, кажется, ты знаешь.

Он медленно кивнул.

– Знаю. И если ты не уйдёшь отсюда со мной прямо сейчас, тебе останется жить не больше суток.

Эти слова ударили по мне, как удар хлыста, лишив воздуха, заставив сердце пропустить удар.

– Ты угрожаешь мне?

Он покачал головой.

– Нет. Я предупреждаю тебя. Тебя ищут. Сейчас. В этом городе. В этом районе. И ты не представляешь, кто именно хочет тебя найти.

Мурашки пробежали по спине.

Голова снова закружилась, но теперь не от алкоголя, а от осознания, что я, возможно, только что получила единственный шанс выжить.

– И почему я должна тебе верить?

Он на мгновение замолчал, затем наклонился ближе.

– Потому что если ты не выйдешь со мной из этого бара в течение пяти минут, то выйдешь уже в багажнике чьей-то машины.

В этот момент я поняла, что выбора у меня нет.

Я медленно выдохнула, сжимая под пальцами холодное стекло стакана, затем перевела взгляд на дальний угол зала и почувствовала, как кровь стынет в жилах.

Там, в тени, сидел человек.

Лысый. С грубыми, тяжёлыми чертами лица. В дорогом костюме, который выглядел так, словно был сшит на заказ. Он смотрел прямо на меня.

И когда он заметил, что я его увидела, его губы чуть дрогнули в улыбке.

Эта улыбка была самой страшной из всех, что я когда-либо видела.

Я больше не раздумывала.

Резко поднялась со стула, ощущая, как ноги дрожат, как ладони покрываются липким потом, как внутри всё кричит: «Поздно. Ты уже опоздала.»

Незнакомец в тёмном пальто не ждал меня – он уже двигался к выходу, не оборачиваясь, словно знал, что я пойду за ним, что у меня нет выбора.

И я пошла.

Потому что знала: если останусь, то не выйду из этого бара живой.

Милан. Улицы старого города. Бегство в неизвестность.

Ночная прохлада окутала меня, как шелковая простыня, пропитанная влагой недавнего дождя. Воздух был густым, тяжёлым, наполненным ароматами мокрого камня, свежего табака и лёгких ноток жасмина, доносившихся из тенистых двориков старого города. Где-то вдалеке послышался звук сирены – растянувшийся в ночной тишине тревожный вой, будто предупреждение. Фонари отбрасывали тусклый свет на мокрую мостовую, вырисовывая длинные тени, которые двигались вместе со мной, следовали за мной, цеплялись за мою спину, словно неотъемлемая часть этой ночи.

Я шла быстро, почти бежала, но не позволяла себе суетиться. Незнакомец, шедший рядом, двигался так, словно точно знал маршрут, словно его ничто не могло выбить из равновесия. Каждый его шаг был выверен, движения – уверенные, спокойные, но при этом в них ощущалась скрытая сила, напряжение, будто он всё время был готов к атаке.

Я украдкой взглянула на него, и в слабом свете уличных фонарей смогла рассмотреть его лучше.

Высокий. Крепкий. Его пальто свободно развевалось при каждом шаге, а под ним угадывалась тёмная рубашка, безупречно сидящая на мускулистом торсе. Волосы – густые, тёмные, немного небрежно собранные на затылке, словно он был человеком, которому некогда следить за своей внешностью. Но небрежность эта выглядела странно естественной, даже опасной.