– Вы можете дать гарантию моей личной безопасности? – Саркисов заискивающе заглянул в глаза следователя.

– Пока вы здесь – стопроцентно. И в дальнейшем, если будет собрано достаточно улик против тех, кто стоит за вами, и они предстанут перед справедливым судом, вам ничто не будет грозить. Вы понимаете, Саркисов, что дача правдивых показаний прежде всего в ваших интересах?

Саркисов молчал, и следователь уже потянулся к кнопке магнитофона, собираясь прекратить допрос и дать Саркисову возможность обдумать сложившуюся ситуацию в камере. Но неожиданно армянина прорвало:

– Мидхад Закирович… Ахмадов. Он у них в Душанбе замминистра по торговле. На самом деле он там главный и большую часть обязанностей министра исполняет. У Ахмадова вся власть.

Следователь с психологом многозначительно переглянулись.

– Заместитель Шакирова?

– Да-да, Шакирова… тот болеет давно, Ахмадов всем заправляет, – кивнул Саркисов и облегченно вздохнул, проведя платком по лбу. Сознаться оказалось легче, чем он думал. Только бы товарищи из КГБ не подвели. У Ахмадова такие длинные руки – о-хо-хо! Удавят – пикнуть не успеешь. Но под высшую меру ему тоже не хочется. – Чистосердечное признание облегчит мою участь? Суд учтет добровольное содействие следствию? – спросил он.

– Смотря какое, Сурен Саркисович, – вступил в разговор психолог.

– Да-да, я все скажу. После реализации камней…

– Интересно, как вы собирались в такой короткий срок реализовать уникальные камни? – перебил его следователь.

– Договоренность с ювелиром, который живет в Фамагусте, была достигнута еще два месяца назад. Он получил описание камней и фотографии. Сторговались по деньгам. Это очень богатый человек. Наличные у него уже готовы. Он мог бы перепродать камни на каком-нибудь ювелирном аукционе раза в три дороже, но предпочитает собирать уникальную коллекцию…

– Саркисов, не уходите в сторону. Кому вы должны были передать деньги?

– Человеку Ахмадова.

– Которого вы должны были узнать по бороде? – уточнил психолог.

– Нет, – мотнул головой Саркисов. – Мы виделись с ним в Душанбе несколько раз. Его фамилия Мамедов. Он помощник Ахмадова… Я его хорошо знаю, – признался армянин.

– А он через две границы повез бы их своему шефу? Не слишком ли опасный путь для такой суммы? Опять вы нам сказки рассказываете, – нахмурил брови следователь.

Саркисов замолчал, испуганно глядя на следователя, а потом выпалил скороговоркой, глядя в пол:

– Деньги должны пойти в Афганистан. На героин. Очень хорошего качества героин. У них налажен таможенный коридор на нашей границе. И дальше, по их территории, в сопровождении взвода автоматчиков едут. Такой груз никто не тронет. У них там этим тоже очень большие люди заправляют.

– Ахмадова героин? – спросил следователь, снова переглянувшись с психологом.

– Я не знаю, люди так говорят… Гражданин следователь, можно немного отдохнуть? Я устал очень, голова болит.

– Хорошо, можно, – кивнул следователь. Он выключил магнитофон и нажал на кнопку под столом, вызывая конвоира.

Загремел засов железной двери. На пороге камеры возник прапорщик-конвоир.

– Уведите в камеру, – приказал следователь. – Когда дверь за Саркисовым закрылась, он повернулся к психологу: – Ну, что скажешь?

– Реакции стабильны. Не врет. Насчет экспертизы и статьи ты вовремя ввернул. Сломал мужика.

– Это было совсем не трудно. У него на лице написано, что он трус, и главное для него – свою шкуру спасти… Ну что ж, надо в Таджикистан ребят засылать. А гражданина Саркисова придется немедленно отпустить и доставить на «Айвазовский» до того, как теплоход подойдет к Фамагусте.